Варга милосерден, и проявляя чудеса терпимости, лишь неразборчиво буркнул.

Надо подумать.

Он отключился, а я, чертыхнувшись на очередном ухабе, попыталась представить, чтобы сказал мой настоящий дед в такой ситуации. Григорий Иваныч предательства и лжи не терпел ни в ком и в первую очередь в себе. Сам от этого натерпелся по жизни немало, но принципам своим не изменил. Он предательства требовать бы не стал, даже ради меня, но вот попросить защиты для родной внучки, это он мог. Точно, вдруг пробивается занятная мысль.

Варга. — Зову демона.

Не так быстро, человеческое дитя. — Недовольно бурчит моя головная боль. — Свежих идей пока нет.

Зато у меня есть. — Я очень довольна собой. — Слушай. Эстриал не будет ничего требовать и просить у Веронею, он возложит на нее бремя. Бремя моей охраны. Как ты говорил, даст ей великую цель, охрану и защиту своей единственной внучки. Безопасность королевы земель Вольных кланов.

Ах, ты хитрожопая бестия! — Варга аж закряхтел от удовольствия. — Блестяще.

Хитрожопая бестия в устах демона, надо полагать, это наивысший комплимент. — Наезжаю так, для профилактики.

Ладно, не дуйся, ты молодец. — Варга примиряюще запыхтел. — Я даже за дуру готов извиниться. Ты не дура, совсем не дура…

Демон замолчал, начиная просчитывать комбинацию.

Итак. — Он вернулся уже серьезным и настроенным. — Сейчас я пошарю у нее в голове, найду образ Эстриала, каким она его видит, и на ближайшей стоянке устроим ей рандеву с героем ее снов.

Когда-то, возвращаясь из деревни, меня подвезли в кузове самосвала. Мотало там, будь здоров, но вместе со мной ехали еще деревенские ребята, и они, не обращая внимание на тряску и риск вывалиться за борт, весело смеялись, наслаждаясь ветром и скоростью. Я тоже смеялась, уцепившись за что придется и болтаясь по кузову. Было задорно и весело. Сейчас же, хоть и болтает примерно так же, мне совсем невесело. Ферран торопится, и кавалерия, оторвавшись от пехоты и обоза, постоянно идет рысью. Моя карета совсем не предназначена для такой скорости. Она плывет в облаке пыли, раскачиваясь и подпрыгивая на ухабах. Эта деревянная колымага вытрясла из меня всю душу, не помогают ни подушки, ни попытки раскрепиться на лавке. Более того укачало, словно это не карета на дороге, а корабль в штормовом море. Постоянно тошнит и хочется броситься «за борт».

Мы движемся уже пятый день, а удобного случая провести «перевербовку агента» все еще не представилось. Днем и ночью сижу в этом чертовом рыдване, выводят только по нужде. Возможности поговорить с Веронеей наедине не было ни единой. Хорошо хоть и Кабан про меня не вспоминает. Сидеть уже не могу, порой мне кажется, моя худосочная задница протерлась до костей. Впервые в жизни завидую толстым, если бы я позаботилась отрастить побольше сала на попе, то не мучилась бы так сейчас.

Карета внезапно остановилась, и меня мотнуло вперед, вызвав бурю проклятий по адресу всех кучеров мира.

— Почему встали? — Подползла к окну и высунула голову.

Веронея, ничего не ответив, пришпорила скакуна и умчалась куда-то в голову колонны.

До чего невоспитанная тетка, возмущаюсь про себя и открываю дверь. Надо воспользоваться случаем и размять ноги. Едва мои сапожки касаются земли, как рядом вырастают два вооруженных до зубов молодца. Охрана не дремлет.

— Куда это вы, барышня? — Хмурая усатая морда дышит чесноком мне в лицо.

— А ты догадайся?

Хмурый решил не связываться и просто пошел рядом. Сделала несколько шагов и подошла к кустам на обочине. Парочка у меня по бокам.

— Писать тоже со мной будете? — Наслаждаюсь изумлением на их лицах. Меня всегда выводит Веронея, и эти еще не знакомы с моим «милым» характером, зато они знакомы со своим хозяином и его лютым нравом.

— Одной туда нельзя. — Хмурый встал у меня на пути. — Дождись капитана.

Не очень-то и хотелось, отвернулась и зашагала обратно. Минут двадцать меряем втроем расстояние между каретой и кустами. Наверное, со стороны выглядим по- идиотски. Наконец, вернулась Веронея.

— Ставьте шатры, ночуем здесь. — Она командует, не слезая с седла.

Два десятка рыцарей, взметая тучу пыли, пронеслись мимо нас в обратном направлении.

Так-так, мотаю на ус, что-то неладно в «королевстве датском». Аккуратно подхожу к жеребцу Веронеи, поскольку уже имела возможность познакомиться с его скверными привычками. Он неоднократно пытался схватить зубами мою выставленную в окно руку.

— Что-то случилось? — Задираю голову вверх.

Всадница и ее жеребец посмотрели на меня, как на докучливую муху, но в этот раз Веронея соизволила ответить.