Он был не прав. Не должен был набрасываться на нее, принуждать к поцелую. Не должен был касаться ее волос, сминать губами ее нежные губы, тонуть в ее запахе. Жалел ли он о том, что сделал?

«Нет».

— Где ты взяла это чертово платье? Его видел твой отец?

— Это подарок Ребекки.

— Она - плохой пример для подражания!

— Папа так говорит про Клауса и Кола, — усмехнулась Клер, присаживаясь на каменную скамью. Деймон опустился рядом, накидывая на ее плечи свою черную кожаную куртку.

— Не могу с ним не согласиться, — лениво протянул он, вытягивая ноги, — ты слишком… мала для таких вечеринок. И таких платьев.

— Но не для того, чтобы ты меня целовал, — скривила губы Клер, и Деймон не смог сдержать смеха. Девушка последовала его примеру.

— Я хотел проучить тебя, малышка Клер, — проговорил он, отсмеявшись, — ты не ведаешь, какие чувства пробуждаешь в мужчинах.

— И какие же?

— Да этот чертов Локвуд, чуть не утащил тебя в свою мерзкую берлогу!

— Ты…ревнуешь? — расширила глаза Клер.

Вампир промолчал, игнорируя ее вопрос, и некоторое время они сидели в тишине, нарушаемой лишь редкими возгласами, доносящимися из наполненного разгоряченными гостями дома. Пока молчание не нарушил нерешительный голос Клер:

— Я тебе нравлюсь?

— Даже не начинай! — закатил глаза Деймон, хмурясь.

— Потому, что я не похожа на Кетрин Пирс? — едва слышно проговорила она, опуская глаза.

Вампир лишь обреченно покачал головой и нагнулся к побледневшей девушке, приподнимая ее подбородок.

— У тебя нет ничего общего с Кетрин Пирс, малышка Клер! Но именно поэтому ты мне и нравишься. Ты еще так молода, и знаешь, — хмыкнул вампир, не сводя с нее глаз, — я сам не верю, что говорю это, но, ты достойна гораздо лучшего парня, чем я…

— Но если, я не хочу лучшего… — голос девушки был едва слышен, но Деймон различил ее смущенные слова, заставившие его замереть на месте.

— Это не игра, — глухо проговорил он, отворачиваясь в сторону, — я не смогу дать тебе того, что ты хочешь. Я не умею любить.

И, не глядя на ее раскрасневшееся лицо, он шагнул к дому, скрываясь за узкой дверью.

Только оказавшись в темном коридоре, Деймон наконец смог перевести дыхание.

Он не обманул ее. Почти. Деймон был действительно искренне убежден в том, что Клер была слишком хороша для него. И он не смог бы дать ей того, чего она заслуживала — чистой искренней любви. Потому что его ледяное сердце просто не было на нее способно. Но как оказалось, кое в чем он ошибался. Его черное, равнодушное сердце могло любить. Это чувство не было ни чистым, ни легким, оно топило в горечи и неудовлетворенной страсти, оно губило, выжигало разум. И именно его он испытывал к Клер Майклсон.

Они были знакомы лишь пару недель. Ее первородная семейка выстроится в очередь, чтобы свернуть ему шею, стоит им только узнать, что он уже дважды целовал их невинную малышку. Клер никогда не сможет принять его образ жизни, а он никогда не научится хранить ей верность. Но все эти разумные доводы разбивались об один факт, который Деймон был вынужден признать.

Он влюбился в Клер Майклсон. И не знал, что с эти делать.

Деймон потер глаза, хмурясь, и уже собирался шагнуть во внутренний двор, как до его ушей донесся приглушенный голос Клер.

— Отпустите!

Не медля не секунды, он вихрем метнулся к двери, и через мгновение оказался в саду, где перед его глазами, предстала картина, от вида которой на его лице зазмеились тонкие дорожки вен.

Тайлер Локвуд пытался привлечь к себе испуганную Клер, которая из-за всех сил упиралась своими тонкими руками в его широкую грудь. Но пьяно усмехающийся оборотень был намного, намного сильнее.

— Тебе жить надоело, Локвуд? — сквозь зубы проговорил Деймон, подходя к каменной скамье.

— Не мешай, Сальваторе! Сейчас моя очередь, — сверкнул похотливыми глазами мужчина, — и слюнявым поцелуем я не ограничусь!

Это было последней каплей. Деймон ухватил оборотня за шею и одним сильным движением, отшвырнул его в кусты гортензии. Тайлер тут же вскочил на ноги, и его глаза начали стремительно желтеть.

— Нет! — громко крикнула Клер, и в это мгновение из дома показался разъяренный Клаус.

— Что происходит, Сальваторе? — обманчиво мягко проговорил гибрид, молниеносно оказываясь рядом с бледной Клер, — назови мне хоть одну причину, по которой я должен сохранить твою никчемную вечную жизнь?