– Леди Тэана, вы хотите остаться на отборе? – наконец, как бы между прочим произнес Орониус, по-прежнему не оборачиваясь.

– Допустим, - холодно ответила я.

Он даже хмыкнул.

– Ну что ж, допустим, что хотите. Остальные виновные леди сегодня покидают дворец, я с ними уже побеседовал. Но насчет вас, скрывать не буду, я в курсе. Вы в отравлении не замешаны. И я предлагаю вам договориться.

О, становится все интереснее…

– Договориться о чем? – полюбопытствовала я.

– Думаю, вы сами понимаете, что ситуация довольно непростая. Королева знает о числе виновных. И выходит: либо вы, либо принцесса. Если вы все же хотите остаться на отборе, то придется поступить следующим образом, - Орониус обернулся ко мне. – Вы пойдете к Ее Величеству и слезно покаетесь в содеянном, клятвенно пообещаете, что больше так не будете. Королева весьма добра и даже жалостлива. Она непременно вас простит и позволит остаться.

– Извините, а не проще сказать Ее Величеству, что это принцесса натворила? – хмуро возразила я. – Вы, как верховный архимаг, ведь обязаны следить за безопасностью правящей семьи, ведь так? А что, если принцесса Айна с соперниц переключится на родственников? Вот вы сейчас ее прикроете, а вдруг потом она отравит родителей и брата, а?

– Леди Тэана! – процедил сквозь зубы архимаг. – Следите за тем, что говорите!

– Простите, но как истинная леди, я все же предпочитаю говорить правду, - я мило улыбнулась и тут же стыдно стало, ведь в последнее время только и делала, что лгала напропалую.

Орониус вздохнул.

– Послушайте, сейчас я предлагаю вам по-хорошему. В любом случае на вас будет наложена магическая печать молчания, так что о нашем разговоре вы никому не расскажете. Но, повторяюсь, если вы хотите остаться на отборе, то придется взять вину принцессы Айны на себя. В свою очередь гарантирую, что королева непременно вас простит. Все же я достаточно хорошо знаю характер Ее Величества.

Честно, я не представляла, как вот пойду к королеве и начну каяться. Да и пусть она отнесется снисходительно, но все равно сам мой род упадет в ее глазах, да и ко мне будет довольно предвзятое отношение. Но, проклятье, мне ведь так нужно остаться здесь!

– Хорошо, - все же нехотя, согласилась я.
– Но как же остальные не отравившиеся леди? Они отказались от вашего предложения?

– Я предложил это только вам.

– Потому что я невиновна? – сарказм так и подмывал добавить «Неужели у вас все-таки есть зачатки совести?». Но все же промолчала.

– Нет, - довольно угрюмо ответил Орониус. – Потому что за вас попросили.

– Кто? – обомлела я.

– Один весьма уважаемый человек, чье мнение довольно весомо, - архимаг не стал вдаваться в подробности. – И только по его просьбе вам дан шанс. Итак, я закрепляю наш разговор печатью неразглашения, - вокруг на миг материализовались и полыхнули руны. – А сейчас идите сразу к Ее Величеству, постарайтесь ее разжалобить. Ваша судьба зависит теперь исключительно от умения убеждать. И не стоит смотреть на меня столь неприязненно, леди Тэана. Вам, по крайней мере, дается шанс. К тому же, нравится это или нет, но взаимодействовать нам придется до конца отбора, ведь именно я принимаю итоговое мнение о совместимости пар. Прошу это учитывать.

Тут я уже не выдержала:

– Что учитывать? Вашу нечестность?

Как ни удивительно, на этот раз на мою наглость архимаг отреагировал довольно спокойно:

– Поверьте, в отборе я максимально честен и беспристрастен. И несмотря на вашу дерзость, у вас есть весьма хорошие шансы удачно выйти замуж. Скажу даже больше, в благодарность за нашу договоренность, я смогу посодействовать, чтобы вы уж точно не остались без пары. Так что не судите столько однобоко обо всем. Считайте, услуга взамен на услугу.

Ага, только при этом у меня иного выхода и нет.

Но я не стала больше наглеть, и так уже наговорила лишнего, что уж точно не делает мне чести.

– Если позволите, я пойду, - встав с кресла, я направилась к выходу, но у самой двери оглянулась: - И все же, кто именно заступился за меня?

Но Орониус даже не снизошел до ответа. Уже вовсю делал вид, что занят бумагами на столе. Больше ничего не сказав, я вышла из кабинета архимага.

Как же я не хотела идти к королеве! Переполняющая меня злость так и норовила вот-вот выплеснуться леденящей все вокруг магией. Но приходилось сохранять абсолютно спокойный вид и не показывать, насколько внутри все клокочет. Почему я должна выгораживать отравившую всех принцессу?! Почему я должна унижаться, каяться и просить прощения, если абсолютно ни в чем не виновата?! Но больше всего в этой ситуации злила безвыходность. Мое слово против слова верховного архимага – тут очевиднее очевидного, кому больше поверят. Да по одному щелчку пальцев Орониуса меня вмиг выставят из дворца! Но мне позарез нужно быть здесь… Сейчас именно тут, на отборе, все самые сильные маги королевства. И нигде больше и в столь короткий срок я не найду себе временного мужа. Деваться было некуда, так что сжав зубы и мысленно проклиная и архимага, и принцессу всеми известными мне бранными словами, я шла лгать королеве.

Проводивший меня лакей попросил подождать. Ее Величество в это время пила чай с фрейлинами, но мне-то нужно было поговорить наедине. Так что пришлось стоять в коридоре. Но и десяти минут не прошло, как из королевских покоев вышла принцесса Айна. При одном ее виде моя злость всколыхнулась так, что я едва удержалась от соблазна выпустить магию. Оставалось лишь рисовать в воображении, какая бы чудесная ледяная статуя получилась бы из подлой отравительницы.

По этикету, я должна была ей поклониться, но и я и бровью не повела. Нет уж, не склонюсь я перед этой негодяйкой. Рассеянно кивнув в знак приветствия, принцесса спешно миновала меня. И всю мою злость как ветром сдуло в один миг… А я ведь просто мимолетно встретилась взглядом с Айной… Я еще никогда в жизни не видела в чужих глазах такой обреченной тоски. Казалось, в одном человеке сосредоточилась вся безысходность мироздания. Принцесса спешно удалялась прочь по коридору, а я в полнейшей растерянности смотрела ей вслед. Ну вот никак теперь не вязалось впечатление об Айне с образом хладнокровной отравительницы! Может, и вправду не она? Может, кто-то из фрейлин? Или вообще кто-то совсем другой? Ведь мало ли, кто мог подговорить слуг, и…