— Расскажи мне, что на самом деле произошло в Сан-Франциско, — попросил я до того, как она смогла заставить меня замолчать полностью.

— Зачем? Ты уже прочитал об этом от Андреи Уильямс.

Я покачал головой.

— Я хочу услышать твою версию, а не то, что было написано в какой-то фальшивой колонке сплетен.

Ее взгляд путешествовал по моему лицу, изучая меня. Наконец она вздохнула и сказала:

— Я спала со своим боссом, и в результате, мое имя и репутация были вывалены в грязи на обозрение всему кулинарному миру. Стивен об этом позаботился. Единственное место, куда я могла отправиться, было здесь.

Гвен сказала, что Денвер — и Stonestreet’s — был тем местом, где ей нужно было быть в данный момент ее жизни, но сейчас я был уверен в том, что она просто пряталась здесь, боясь вернуться обратно. Вот почему она приняла предложение работать в этом месте, которое явно не соответствовало ее талантам. Что произошло с той девчонкой из старшей школы, которая была поглощена воплощением и достижением своей мечты?

Гвен взяла свой нетронутый бокал с вином и сделала изрядный глоток.

— Я так благоговела перед его талантом, перед тем авторитетом, что окружал великого Стивена Дюрана. Я не понимала, как много от себя самой и от своей карьеры я поставила под угрозу, когда слепо последовала за ним. Или когда легла с ним в постель.

— Ты говоришь так, словно это была какая-то интрижка или опрометчивый поступок. Но если то, что сказала Андреа Уильямс, — правда, то ты была с ним на протяжении многих лет. Ты заслужила лучше, чем то, как он относился к тебе.

Она пожала плечами.

— Возможно, но сейчас это не имеет никакого значения, правда? Потому что он выиграл.

Я приблизился к ней.

— Я бы не был в этом так уверен. Из того, что я прочитал, Стивен должен быть тебе премного благодарен за свой успех. И да, прямо сейчас, после всех этих «грязных» последствий, быть единственным, кто должен был начать все сначала. Но ты на самом деле думала о том, что произойдет через полгода? Что ты не будешь на задворках здесь? У тебя есть время, чтобы собраться с силами, — я подошел еще ближе, будучи острожным, чтобы не коснуться ее, несмотря на то, что внутри меня все болело от потребности коснуться ее. — Не говоря уже о новом боссе, у которого роскошная кухня и которого так легко подкупить.

Я подразумевал, что последние слова должны были звучать игриво, чем-то, что могло улучшить настроение и вызвать у нее небольшую улыбку, но это явно не дало ожидаемого результата, потому что Гвен покачала головой.

— Ты должен понимать, Логан, что если все пойдет не так, мне придется начать все сначала. Не в другом ресторане, а в другом городе. Где-то, где никто меня не знает. Моя карьера не может подвергаться пристальному вниманию. Только не в очередной раз.

— Ты забываешь об одной очень важной детали, Гвен, — сказал я, забирая из ее рук бокал и ставя его на кухонный остров. — Я не Стивен.

— Я этого не знаю.

— В самом деле? — я сделал последний шаг в ее сторону и скользнул руками по ее бедрам, не в состоянии больше оставаться в стороне. Ее дыхание стало напряженным, но она не отступила. — Когда в последний раз Стивен по-настоящему целовал тебя или делал что-то, кроме того, что носит значение «сносно»?

Она нахмурила свой лоб, и я практически мог ощутить, как двигаются шестеренки в ее голове.

— Ты не можешь вспомнить, так? — спросил я.

Прежде чем она могла ответить, я притянул ее к себе и поцеловал так, как никогда не делал этого раньше — со всем чувством, на которое только был способен. Лаской заставив ее приоткрыть рот, я скользнул внутрь своим языком, и от ее стона меня охватила лихорадка. На вкус она была как темные пряности из вина, и даже еще более невероятной, чем я мог припомнить.

Гвен запустила свои пальцы в мои волосы, нежно подергивая их у корней. Это было тем поощрением, в котором я так нуждался. Подняв ее на разделочный стол, я обернул ее ноги вокруг своей талии и прижался к ней каждым дюймом своего тела, наслаждаясь вздохами, которые исходили от нее, когда она чувствовала, насколько сильно я желал ее. Как сильно я всегда хотел ее.

Я прошелся губами вниз по ее шее, облизывая, посасывая и прижимаясь к ней, когда пытался не упустить ни одного дюйма ее кожи. Она обхватила меня за плечи, ее грудь тяжело вздымалась, и когда мой язык прошелся по чувствительному месту над ключицей, ее голова запрокинулась назад, и она выгнулась, прижимаясь еще ближе ко мне. Напряженное томление, которое было сосредоточено внутри нее, обрушилось на меня, и это было все, что удерживало меня от того, чтобы не проглотить ее прямо здесь и сейчас.

Но прежде чем все зашло слишком далеко, я отстранился. Не потому что хотел остановиться — я хотел касаться ее всеми возможными способами, что только мог себе вообразить. Но Гвен была словно пугливый котенок, готовый сбежать при первом намеке на опасность. Если бы я слишком сильно надавил на нее, то это могло бы отпугнуть ее.

Я поймал ее губы еще один раз, а потом заставил себя выйти из ее бунгало, бросив ей через плечо, когда уходил:

— Дай мне знать, сколько времени тебе потребуется, чтобы забыть все это.

***

У The New Orleans Saints было превосходство над нами в четырнадцать очков и оставалось семнадцать секунд до окончания второй четверти. Мы были в трех шагах из восьми от нашей двадцати пяти ярдовой линии, и время постепенно подходило к перерыву. Большинство команд тянуло бы время. Но только не the Blizzards. Не с нашим нападением, которое обеспечило нам пять побед; не просто так мы являлись единственной не побежденной командой, которая считалась лучшей в лиге.

Но понадобилось нечто большее, чем простой талант, чтобы победить в игре против the Saints.