– Этот Орёл показал мне целый ворох юстициарских амулетов. Тех, кто с ними работает. Сказал, что на их стороне много цехмейстеров и гильдмастеров. И народ.

– Ага,- Эрнест кивнул и взялся за перо.- Отправлю кого- нибудь проверить амулеты…

– Бесполезно,- отмахнулся Баэльт.- Сейчас раннее утро – самое рабочее время для юстициаров. Вы не найдёте и пятерых. А если и найдёте, толку мало,- Баэльт перегнулся через стол и заглянул в глаза Эрнесту,- похоже, они везде.

Эрнест хмыкнул.

Хмыкнул недоверчиво.

«Да какого же демона?!»

– Вас что- то не устраивает?- прошипел Баэльт, подаваясь назад и хмурясь. В груди начинала разжигаться ярость.- Я нашёл след! Всё! Арестуйте счёт Рехана ле Шопа!

– С чего бы?

– Все платежи орлов осуществляются с его счёта! Устройте обыск в цехах и гильдиях, ищите любую связь с Орлами! Вытряхните весь город!

– Кхм,- Эрнест продолжал холодно смотреть на Баэльта.

– Да какого демона?!

Эрнест молча повернул лист на столе и кивком предложил Баэльту прочесть его.

Баэльт, яростно вдохнув новую порцию дыма, приступил к чтению.

После первых двух строчек он замер.

– Что это за херня?- процедил он, сжимая плакт зубами.

– А ты что, читать не умеешь?- Эрнест с силой ткнул пальцем с строчку.- Здесь написано…

– Я вижу, что здесь написано!- огрызнулся юстициар, глядя в упор на Торгового Судью.- Я спрашиваю – что это?

– Это, дорогой Мрачноглаз, донос. Донос на тебя. Подстрекательство, разговоры о слабости и никчёмности Торгового Совета, осуждение действий Торгового Судьи. И, самое интересное – сотрудничество с рабочими движениями в лице Малькорна.

Баэльт медленно кивнул, широко раскрыв глаз.

– О,- выдохнул он, выпуская струю дыма.

Что ж, это многое объясняет. Илине объясняет?

– Что скажешь?

– У меня тоже такой есть,- Баэльт злым жестом швырнул на стол несколько листов.- Раз уж в нашем городе грозит что- то за слова против Торгового Совета.

– И что это?- Эрнест с ленцой потянулся за листами.

– А вы почитайте. Вы же читать умеете,- зло фыркнул Баэльт, яростно вдыхая дым.

– Повежливее,- покачал головой старик.- Мне бы не хотелось, чтобы Мелински и Родте занялись тобой. Поздоровайся с ними.

– А,- только и смог проговорить Баэльт, глядя на выступивших из- за штор двух юстициаров.

Проклятье. Как он их не заметил?..

– Рад видеть,- радушно махнул рукой здоровенный карниец Мелински. Родте, жилистый тип с бородкой и усами, лишь окинул его подозрительным взглядом. Очень подозрительным и очень внимательным.

– Мы сядем, господин Эрнест?- поинтересовался Мелински.

– Садитесь,- пожал плечами Эрнест.

– Охрана против Рина, да?- Баэльт насмешливо покачал головой.

– Именно. Ведь один безмозглый юстициар объявил его в розыск и настроил против нас.

Мрачноглаз сжал зубы и шумно выдохнул. Но промолчал.

– Ну и что дальше?- Эрнест качнул листком бумаги.

– Потрудитесь объяснить,- от ярости тело Баэльта неприятно дрожало, требуя дать выход гневу.- Вы говорили мне совсем другое.

– Не хотел, чтобы ты отвлекался на всякую демонщину,- старые, костлявые руки скомкали уведомление о смерти дочери и жены Альвика и отправили в угол комнаты – в корзину для мусора.

– Меткий бросок,- пробасил Мелински, сидящий на подоконнике.

– Благодарю,- кивнул Эрнест.- Ну и что теперь, Мрачноглаз? Что дальше?

– Что дальше?- Баэльт оскалил зубы.- Посадите меня в Котёл, как всех несогласных?

Сердце гулко стучало, с каждым ударом он слегка вздрагивал.

Некоторое время было слышно лишь завывание ветра на улице. А затем Эрнест, прикрыв глаза, вздохнул.

– Так было нужно,- процедил старик, откидываясь в кресле. Баэльт едва слышно выдохнул, стараясь не подать признаков волнения. Это сейчас было бы очень некстати.- Понимаешь?

– Нет,- раз уж он начал говорить, останавливаться ни в коем случае нельзя.

Эрнест кивнул, и на лице его появилось разочарование.

Баэльт привык к такому выражению лица. Он рано или поздно видел его у всех, с кем общался.

– Ты отказался от истинной справедливости в пользу человечности. Не играй в эмоции, они тебе не идут. Твоя роль – хладнокровной выжигатель болезни из тела Веспрема.

– Нам брать его?- глухо спросил Родте. Баэльт почувствовал, как по венам разливается лёд, а сердце, только умерившее стук, снова начинает колотиться.