– У меня есть хоть какое-то оправдание, но ты-то зачем полез к Эльзе с ножом!?

– Чтобы сделать тебе больно!
– выплюнул Рилэй с перекошенными от ярости лицом.
– Чтобы ты прочувствовал, каково это - когда тебя как ножом по живому режут. Но ты даже этого удовольствия меня лишил, тварь!

Рилэй сделал какое-то эффектное движение рукой, и Заэля отбросило на несколько десятков метров, свалив в бесформенную кучу на влажную траву. Кряхтя и постанывая от слабости во всем теле, Заэль с трудом поднялся на ноги, превозмогая боль в трясущихся ногах.

– Да что ты можешь мне сделать?
– рычал Рилэй, надвигаясь на своего подопечного.
– Я знаю все твои слабые места и при желании разотру тебя в пыль и смешаю с грязью!

– Рилэй, очнись! Я твой ученик, твой союзник, мы должны объединить усилия и действовать вместе, а не сражаться друг с другом!

Но Рилэй как не слышал, он явно был не в себе. Одно за одним слал он боевые заклятия, каждое следующее заковыристее предыдущего. Отражать все подряд сил у Заэля не было, поэтому он просто уворачивался и пытался достучаться до Наставника, но тщетно: тот как ума лишился и палил без разбору, не слушая и не видя ничего вокруг.

А тут ещё Киорра подскочил сзади с жаждой внимания к своей позабытой персоне.

– Я требую своего Бойца к себе!

Не увидев никакой реакции, Киорра крикнул уже более настойчиво:

– Я приказываю тебе прекратить сражение и встать передо мной на колени!

– Делать мне нечего! Сам преклоняйся!
– Заэль ловко подсек заклинанием ноги Киорре, и тот рухнул наземь, потирая ушибленные ладони.

– Почему ты меня не слушаешь? Слушайся и повинуйся мне, это приказ!

Заэль лишь отмахнулся, досадливо цокая языком. Отвлекшись на Киорру, он упустил Рилэя из виду, а тот как в воду канул, исчезнув с поля зрения.

Разозлившись на самого себя, Заэль пнул один покосившийся деревянный крест и дрожащей рукой вытер пот со лба. Кажется, Рилэй улизнул в Армариллис, или ещё куда подальше. Но как бы сейчас Заэль ни старался, он не сможет последовать за Наставником, так как для перехода между измерениями требовалось слишком много сил и отличная физическая форма.

Киорра же продолжал негодовать и взывать к своему Бойцу, но Заэль никак не реагировал. Он с облегчением и особым удовлетворением наслаждался абсолютной пустотой в голове и отсутствием необходимости каждую секунду сдерживать себя из последних сил.

– Слышь, ты! Ты! Я к тебе обращаюсь!
– Киорра грубо развернул Заэля за плечо.
– Ты какого демона мне не подчиняешься?

Но Заэль молчал и только загадочно улыбался в ответ.

"Именно что "какого демона", - усмехнулся он мысленно.

– Киорра!
– окликнула Арона, тоже спустившись к кладбищу.
– Что-то не так, между вами больше нет связи. Надо срочно...

БАХ!

Раздался оглушительный хлопок где-то наверху холма.

– Что это было?
– напряглась Арона.

"Ну наконец-то!", - успел подумать Заэль, а в следующую секунду его вместе со всеми накрыло взрывной волной. Поток воздуха вперемешку с магией отбросил Заэля на массивное надгробье, и волшебник сильно приложился головой о каменную плиту. В голове зазвенело, перед глазами все поплыло черными мушками. Кажется, Заэль даже потерял сознание на какое-то время. Придя в себя, он с трудом приподнял голову с ледяного влажного камня и попытался сфокусироваться на удивительной картине.

По всему пространству вокруг поползли яркие нити голубоватого света, которые стремились проникнуть во все живое и парализовать каждого, как только добирались до определенной точки в районе солнечного сплетения несчастной жертвы. Проникали эти нити и в демонов, кишаших вокруг, выуживая из них многочисленные жемчужины света.

Заэль очень хорошо знал эти жемчужины: так покидали тело собранные демонами души, а судя по фиолетовому оттенку жемчужин, отнятых у Ароны и Киорры, некий голодный демон забирал ещё и телесности. Не забирал он их только у священника Якоба, непрестанно читающего молитвы, сжавшего пальцы до побелевших костяшек. Ещё бы: духовных служителей такие проделки всегда обходили стороной.

Но Заэлю эти жемчужины тоже были не страшны, так как свою он отдал когда-то своему персональному демону в обмен на сделку. Поэтому он спокойно встал, отряхнулся и неспешно подошёл к Ароне, скрючившейся от невыносимой боли. Голубые нити уже выудили из неё душу и телесность, а значит, жить волшебнице осталось не более получаса. Ее жиденькие седые волосы поникли и растрепались, а бледная кожа стала ещё белее. Рядом с ней с перекошенным лицом валялся Киорра, который судорожно глотал ртом воздух.