Я вспомнила, как лорд притянул меня к себе, ослабляя действие брачного браслета, и как согрело меня его прикосновение. Вспомнила взгляд, каким он смотрел на меня, когда я пообещала помочь Милорду-коту. Как капли воды стекали по изрезанной шрамами широкой груди, рождая в моем теле какой-то нервный трепет. Вспомнила плащ, укрывший меня холодной ночью после пожара. И то смутное, пока еще неясное теплое чувство, что рождали в душе мысли о супруге.

Я безумно хотела, чтобы лорд Кастанелло остался жив, и вплетала эти мысли, это отчаянное желание в исцеляющее зелье.

В глазах потемнело. Я почувствовала, что еще капля энергии, и сознание оставит меня. Слишком многое произошло за последние сутки, и я истратила куда больше сил, чем могла себе позволить.

Еще три удара сердца я не прекращала воздействовать на зелье, максимально усиливая его. А после, чуть приподняв голову супруга, аккуратно влила ему жидкость в рот.

Дернулся кадык: лорд бессознательно все же сумел сделать глоток. Казалось, прошла вечность, прежде чем его грудь едва заметно приподнялась и опустилась. Он снова дышал.

Под моими нервно трепещущими пальцами пульсировала, набирая силу, жилка на шее супруга.

Я с облегчением откинулась на спинку кресла. Из груди вырвался смешок, больше похожий на стон. Получилось. У меня получилось. По щекам текли слезы, и сдерживать их не было никаких сил.

Лорд Кастанелло был жив.

Ресницы лорда затрепетали. С видимым усилием он открыл глаза и тут же приподнялся на кровати, порываясь встать. Я еле успела надавить супругу на плечи, укладывая его обратно. Это было нетрудно: похоже, вся энергия лорда ушла на один

этот резкий рывок.

— Тихо, тихо, милорд, вам не стоит… — успокаивающе проговорила я.

Лорд Кастанелло вновь попытался подняться, вяло отталкивая мои руки, но я проявила настойчивость и не позволила ему разом растратить с таким трудом вырванные у судьбы силы.

— Миледи… — он прищурился, пытаясь сфокусировать взгляд. Казалось, лорд все еще не до конца осознал, что произошло и где он находится. — Бренци… Он не тот… не тот, за кого себя выдает. Я узнал… Быстрее…

Я заставила его лечь.

— Не беспокойтесь, милорд. Уже не нужно никуда торопиться. Мы знаем про Бренци. Подождите, сейчас я вам все расскажу.

Я не отпускала плеч супруга, пока не почувствовала, как мышцы его расслабились. Лорд устало откинулся на подушки и медленно оглядел меня с ног до головы. Брови его чуть приподнялись в удивлении, когда он заметил последствия аварии.

Он потянулся было рукой к моему лицу, но замер, не коснувшись.

— Что произошло? — хрипло и глухо спросил он. — Вы…

— Вас отравили, милорд, — перебила я. — В вашем кофе была смертельная доза яда, и выжили вы лишь чудом.

Он фыркнул.

— Я помню смутно, но, кажется, кофе был просто ужасен.

— Яд подмешали в сахар.

— Да, кофе определенно горчил, — лорд Кастанелло скривился так, будто вспомнил ужаснувший его вкус несладкого кофе.

Я с трудом сдержала глупую улыбку. Суровый и строгий лорд Кастанелло — любитель сладкого. Кто бы мог подумать… Бренци мог.

Разом помрачнев, я сбивчиво пересказала супругу события последнего дня, умолчав только о причинах, по которым Руджеро Бренци врезался в дерево.

Некоторое время лорд задумчиво молчал. Я сидела, всеми силами стараясь держаться прямо. Усталость, которую я затолкала на самый край сознания, навалилась на плечи тяжелым камнем. От зарождающейся лихорадки пополам с отдачей от брачного браслета и ощущением полной опустошенности внутренних магических резервов меня ощутимо трясло. Только сейчас я осознала, что артефакт все еще посылал по телу слабые болевые импульсы.

— Руку, — проследив за моим взглядом, произнес лорд. Я вздрогнула.

— Что?

— Я сниму откат.

Я замешкалась, вдруг поняв, что все это время прикасалась к лорду Кастанелло без перчаток. Теперь, в свете того, что случилось с Бренци, это казалось неосмотрительным, даже опасным.

— Дайте руку, миледи, — нетерпеливо повторил лорд и потянулся ко мне сам.

Чуть помедлив, я все же вложила свои исцарапанные, перепачканные пальцы в его раскрытую ладонь. И ничего не произошло. Моя странная, бесконтрольная магия никак не проявила себя. Я не провалилась в черные воды чужой памяти, не ощутила перетекающей от меня к лорду ментальной энергии. Прикосновение — обычное, человеческое прикосновение — дарило тепло и удивительное чувство спокойствия и защищенности.