— Лоисса? — произнес извозчик, делая шаг к девушке. Та отшатнулась.

— Простите, — прошептала она почти беззвучно. Рука ее слепо зашарила по стене. — Мне нехорошо. Простите меня.

Она нащупала ручку одной из боковых комнат и практически ввалилась внутрь. Дверь захлопнулась. Щелкнул замок.

— Миледи? — окликнул меня господин Бренци, стоявший у самого выхода во двор. — Вам нужна помощь?

— Я искала Милорда, — повторила я наспех сочиненную еще в покоях супруга легенду.

— Лорд Кастанелло сейчас должен быть у себя, — нахмурился водитель. — Но можете подождать его в холле. Мы скоро выезжаем.

— Простите, — я позволила себе улыбнуться. — Я имела в виду кота.

— Кота здесь не было, мы бы заметили, — ответил один из братьев Лене, выглянув из кухни. — Вы посмотрите в гостиной, миледи, он там часто спит.

— Спасибо за помощь, — поблагодарила я. — Прошу прощения за невольное вторжение.

Уже у самой двери я еще раз окинула взглядом слуг, разгружавших повозку. Кто же из них послужил причиной столь резкой перемены в настроении Лоиссы? Казалось, еще мгновение назад служанка готова была разразиться настоящей истерикой, но стоило ей оказаться в коридоре, как злые слезы отступили, уступив место безжизненному отчаянию.

Я, словно бы ненароком, выглянула во двор и встретилась взглядом с незнакомкой, стоявшей у лакированного бока экипажа лорда Кастанелло.

*

«Дра-го-цен-ная Фаринта…»

По всему выходило, что Лоисса не только передавала письма, но и из любопытства заглядывала внутрь. У меня не было причин сомневаться в словах Мелии, что только лорд Кастанелло и дворецкий — а также, вероятно, экономка и водитель лорда — были в достаточной мере грамотны, чтобы писать, но уловить суть текста сумела бы и кухарка. Возможно, девушка тайно симпатизировала мне и не имела ничего против моих предполагаемых связей на стороне. А если Лоисса действительно была добровольной любовницей лорда, подобное было ей даже на руку.

Неясным оставалось лишь то, откуда она получила эти таинственные послания. И почему столь охотно согласилась молчать? Ответ напрашивался сам собой: кухарка доверяла тому, кто попросил ее об услуге.

Отчего-то на ум сразу пришел молодой извозчик. Или один из братьев Лене — поговаривали, они время от времени ездили в Аллегранцу за материалами. Или сам лорд, возжелавший из внезапной прихоти поиграть с нежеланной супругой. Не стоило этого забывать. Любой из них мог бы купить запрещенное зелье, если, конечно, знал нужных людей.

Мелькнула пугающая мысль — вдруг несостоявшийся убийца решит, что Лоисса успела мне что-то рассказать? Вдруг подумает, что одурманенная жертва, чудом избежавшая смертельной дозы успокоительного, оказалась не столь забывчивой, как ему бы хотелось? Не навлекло ли мое внимание беду на несчастную обманутую девушку?

И что вообще означали ее слова о загубленной жизни?

Лоисса так и не вышла из комнаты. Обед готовила Мелия, она же и принесла его мне. Привычно поставила поднос на столик и отрывисто сообщила, что дочь не открыла ей дверь, сколько бы она ни стучала и не увещевала впустить её. Я чувствовала неподдельное волнение горничной.

— Она там, кажется, плачет весь день, — голос Мелии сорвался. — Что они сделали с ней? Бедная моя девочка.

— Я могу приготовить успокоительную настойку, — предложила я. Лицо горничной озарила улыбка.

— О, миледи, будьте добры! — воскликнула она. — А то у меня аж сердце разрывается.

Я пообещала, что спущусь вниз, как только закончу с обедом. Служанка поспешила вернуться к своим делам. Я окликнула её у самой двери.

— Мелия.

— Да, миледи.

— Вам ведь было известно о письмах, верно? Горничная не ответила, но я увидела, как она вздрогнула.

— Не отпирайтесь, я знаю, что это так.

— Вы не подумайте, я вас не осуждаю, и Лоисса тоже, — сбивчиво затараторила Мелия. — Все в доме знают, что между вами и милордом нет ничего — ни любви, ни нежности. Он вас с костра снял, да и женился в один день, вот и все. Чего удивительного, что в городе у вас своя жизнь имелась до этого. Неприятно, конечно, да и лорду нашему, вроде как, обида, но вы вдова, а ко вдовам иные мерки…

Я оборвала поток её слов.

— Кто вам сказал, что письма писал мой любовник?

— Лоисса и сказала, — простодушно ответила Мелия.

— А кто сообщил ей об этом? Кто привозил письма в поместье? Мелия замялась.

— Я… Я не знаю, миледи. Она никогда не говорила.

— Вы уверены? — переспросила я. — Мне очень нужно это знать.

— Я правда не знаю, — сказала горничная с неподдельным сожалением в голосе. А затем вдруг обернулась, посмотрела на меня огромными, лихорадочно блестящими глазами и добавила прерывающимся, взволнованным шепотом. — Миледи… мне страшно признаться, но, боюсь, вы правы. Ваши подозрения вовсе не лишены смысла. Творится что-то ужасное. И мне кажется… мне кажется, больше никто из нас не в