— Ну что за люди! Даже зайца отведать не позволили, — разочарованно отбросил палочку летунец и опрометью кинулся в дебри.

Тридцать второй брат открыл было рот, чтобы выдать новую порцию заботливо припасенных издевательств, но его отвлек треск ломаемых зарослей, донесшийся с противоположной стороны луговины. Ожидая очередной каверзы смертников, оробевшие правильники попрятались за стражу, готовясь в любой момент дать деру от неведомого лиха. Явившаяся из поросли рябины четверка конных лучников на чудищ не походила и с не меньшей опаской уставилась на странноватую лесную сцену.

— Что вы делаете на земле барона прозванного Волчьим? — нарушил возникшую тишину усатый всадник, предусмотрительно не пожелавший подъехать ближе.

— А сам-то ты кто будешь? — столь же неучтиво проворчал толстяк.

— Я средний сын и наследник барона, — напыщенно заявил усач, выпрямив спину.

— У тутошнего барона наследником всегда был старший сын. Что-то вы темните, — вклинился в беседу лысый правильник.

— Был, пока папаня его не задушил голыми руками. Мой старшой братик возжелал пораньше перенять титул и как-то вечерком, прихватив ножик, подкараулил папаню в покоях. Теперь наследничек я, — с противоестественным самодовольством растолковал усач, направляя коня к костру.

Толстяк недоверчиво пригляделся к поношенному камзолу всадника и примирительно произнес:

— Не извольте тревожиться, вскорости мы покинем владения барона. Братство правильников не имеет намерений причинять вам долгие неудобства.

— Ха! Еще бы вы их имели! Это левый берег. Здесь намерениями

правильников в обществе достойных мужей приличествует подтираться, — осклабился усач, заинтригованно косясь на все еще сидевших смертников. — Хотя сперва я принял вас за шайку браконьеров. Отправился спозаранку поохотиться на беглую служанку и, наудачу повернув к реке, заметил дымину. Ну, думаю, ждет меня потеха. А тут всего-навсего ватага правильников. Чего вам надобно в такой глуши?

— Мы не обязаны посвящать в дела братства любителей подтираться. Как, впрочем, и испрашивать соизволения на проход через чьи бы то ни было владения, — ожесточившись, продекламировал толстяк.

— Но в моих силах приказать вам оставить их, — мановением руки подозвав конный эскорт, процедил усач.

— Что мы с радостью и выполним. Ваше общество достойных подтирателей нам порядком опостылело, — сгибаясь в притворном поклоне, промолвил тридцать второй правильник.

— Разумеется. Однако дотоле я разберусь с браконьерством на земле папаши. Те зайцы совсем свежие и, несомненно, были добыты в здешнем лесу, — угрюмо прохрипел усач, ткнув ногой в сторону пойманного летунцом обеда, по-прежнему валявшегося подле смертника.

— Это не наши зайцы, — поспешно отчурался лысый правильник.

— А чьи же в таком разе? — удивился усач.

— Беглых пленников братства. Уверяю, с них будет истребовано в полной мере и за этих тощих зайцев, — нехотя пообещал толстяк.

— Но позабочусь об этом я. Кто ваши пленники? — не уступал усач.

— Вы не вправе совать нос в дела братства, — предостерег толстяк, зыркнув на луки конников. — Кроме того…

— Пленники, вы кто такие? — бесцеремонно перебил правильника состроивший кислую мину усач.

— Смертники. Зайцев и впрямь мы словили. А вот про беглецов из братства я слышу впервинку. Правильники попросту воду мутят, — с видом честнейшего субчика, соврал Пол-лица.

— Да как ты смеешь клеветать на служителей правил, лжец?! Взять его! — взревел толстяк, яростно махнув стражникам.

— Обождите! Ежели он правду гуторит, то ваши притязания неуместны. Во владениях барона смертников никто не преследует. Они могут трудиться тут совершенно вольно, — властно велел усач и, проехав вперед, встал перед беглецами.

— Неужто вы доверились слову какого-то прощелыги и не учли суждение братства правильников? — изумленно вскинул брови толстяк.

— Завсегда надлежит устанавливать истину, а уж опосля травить волками. Так меня поучал папаня, — усач воздел перст к небу. — Смертники, вы когда-либо встречались с этими достопочтенными правильниками?

Пол-лица картинно прищурился и изрек:

— Хари противные, но незнакомые. Не помню таковых.

— Как у меня сапоги отнял, тоже запамятовал?! — взвился толстяк, задрав полы сутаны и указывая на ноги.

— Вы спутали меня с кем-то. А что за увлекательная история про сапоги? Поведаете на досуге? — участливо попросил Пол-лица.

— Ну вот, они утверждают, что не знаются с вами. Как ни ловчи, а дело выходит спорное. Зато в браконьерстве смертники повинились. Посему сперва им держать ответ за злодейство пред бароном, а уж затем улаживать разногласия с вами, — здраво рассудил усач, внимательно наблюдая за каждым движением стражников.

— Эти смертники коварные и беспринципные убийцы. Заклинаю судьбинными правилами не якшаться с ними, — обличающе произнес тридцать второй правильник.