— Мне бы хотелось у вас спросить кое-что, — проговорила она между тем.

— Спрашивай все, что хочешь.

— Вы живете одна?

— Да. Ты, видимо, хочешь узнать о других родственниках? Лор — моя единственная дочь, увы. А ее отец и твой дед… В общем, мы с ним давно расстались. Собственно говоря, это случилось еще до рождения Лор, — она снова нахмурилась, — у нас не так много родственников, чтобы ими разбрасываться, как это делает моя дочь. А твоя старшая сестра, Эмилия, она не обладает способностями?

— Нет. Но она спокойно относится к магии. Точнее, она ее совершенно не волнует.

— Правильный подход, — улыбнулась София, — но все-таки, жаль. У вас хорошая наследственность. С моей стороны, и со стороны твоего покойного отца. Его родители тоже были магами, тебе известно об этом?

— Да, мне говорила мадам Молина.

— Дина? — женщина явно обрадовалась, — так ты разговаривала с Диной! Мы с ней давние подруги.

— Она мне говорила. Че6стно говоря, я очень удивилась сперва. Ведь мать всегда утверждала, что вы умерли.

София очень тяжело вздохнула.

— Ну, естественно. Что еще она могла сказать! Все лучше, чем объяснять истинное положение вещей. Ох, Лор.

— Наверное, теперь она говорит всем, что я тоже умерла, — прошипела Ариана.

Женщина протянула руку и погладила ее по плечу.

— Не суди ее слишком строго, девочка. Лор можно понять. Она была до безумия влюблена в твоего отца и делала все, что он скажет. Не понимаю, как она сумела пережить его смерть.

— Она продолжает следовать его идеям. Ненавидит магию и все, что с ней связано. Хотя сама обладает магическими способностями. Я их видела, — припечатала девушка с достаточной долей горечи, — небольшие, правда, но они есть.

— О да, — признала София, — и их можно было очень неплохо развить. У меня не было таких средств, чтобы отдать Лор в Академию, но я пыталась учить ее сама. Видишь ли, — она сдвинула брови, — некоторое время после окончания обучения я работала в Академии преподавателем. Недолго. Чуть больше года.

Ариана внимательно и с интересом смотрела на нее, ожидая продолжения. Но София молчала, видимо, ей не очень хотелось говорить об этом.

— Преподавателем чего? — не выдержала внучка, — я имею в виду, какой предмет?

Женщина чуть улыбнулась.

— Ах, да. Основы боя и обороны.

— Боевая магия? — ахнула Ариана.

— Что, трудно поверить? Да, я была способной студенткой и прежний магистр предоставил мне эту должность. С испытательным сроком, разумеется.

— А магистр Каверли? Я думала, он всегда был тем, кем является сейчас.

— Нет, он не настолько стар. В то время он специализировался на магии преобразований. Ну, и тайная магия, конечно. Очень увлекался рунами. Это был его конек.

— Вы хорошо его знаете?

— Лучше, чем хотела бы, — София снова вздохнула, — Каверли был, да и наверняка остался человеком, который вызывает мало симпатии. Он привык добиваться своего любыми способами. Любыми, — выделила она последнее слово, — впрочем, если честно, дорогая внучка, мне бы не хотелось говорить об этом.

Ариана кивнула, хотя сама была не прочь поговорить. Эта тема сейчас интересовала ее больше всего. Хотелось бы понять магистра как можно лучше и узнать о нем как можно больше. Это вполне могло пригодиться ей для решающего разговора. Но давить на бабушку не стоило. Кто знает, вдруг эти воспоминания для нее очень болезненны.

София посмотрела на девушку, обдумывая про себя какую-то мысль. Потом решительно поднялась с места:

— Я сейчас, — сказала она и вышла.

Внучка проводила ее непонимающим взглядом. Ну, а сейчас-то в чем дело?

Женщина вернулась скоро. Она подошла к Ариане и положила на стол перед ней тонкий, изящный золотой браслет со вправленными в металл разноцветными драгоценными камнями: синими, красными и зелеными.

— Возьми, — произнесла София, — этот браслет мне подарила моя мать в тот день, когда мне исполнилось шестнадцать. И умерла через месяц после моего дня рождения. Это фамильная драгоценность, и она должна оставаться в семье.

Ариана кивнула.

— Если Каверли будет упорствовать и не пожелает тебя отпускать, — продолжала женщина, — покажи ему браслет.

Девушка вскинула на нее изумленные глаза.

— Почему?

— Неважно, почему. Поверь мне, Ариана, это весомый аргумент.

Ариана могла поверить, почему бы и нет. Но для ее натуры в первую очередь главными всегда были вопросы: «зачем» и «почему». Понимание происходящего. Слепая, безрассудная вера была ей чужда. «Пытливый ум», — как говорили о ней одни преподаватели Академии. А другие прибавляли: «божье наказание».