— Не шагай в огонь вперёд дракона! Дай договорить. К чему ловить бедных мантикор? Всё гораздо банальнее, — донёсся усталый вздох учителя, в котором я распознал долю печали. Ему скучно? — Тебе понадобиться лишь тифлинг.

Нет, нет, только не это. И здесь не обойдётся без участия демона?! Ладно, полудемона. Но это мало что меняет!

— Издевательство какое-то, — тихо прорычал я сквозь зубы. — Других вариантов нет? Совсем?

— Нет. Только кровь тифлингов. Уж поверь мне. Я прочёл несколько трудов на эту тему, и в них написано, что только их кровь открывает врата на Кхар’зоккс для живых.

— Где же вы нашли столь полезные книги? Экземпляры должны быть очень редкими, раз я никогда о них даже не слышал.

— Неважно, где. Это было давно. Теперь все книги и свитки с данной информацией — пепел.

— Как?! — я сорвался с места и быстро подошёл к учителю. Во мне кипело негодование. — Почему? Кто их осмелился уничтожить? Ведь это такая ценность.

— Неужели ещё не понял? Ты такой несмышлёный, — он покачал головой. — Когда Кхар’зоккс стал миром теней, то, думаешь, как туда сослали Вэйрхондира? Если ты забыл историю, я напомню. Он тогда был ещё во плоти. Догадки есть?

— С помощью кров…

— Слишком долго! Проведу для тебя последний урок в своей жизни, — Некрозарус перебил меня, как первокурсника. — Этот человек, которого я, отбросив ужасную сторону всего содеянного им, считаю гением, был величайшим магом своего времени. Как ты знаешь, в падении и полном разрушении Кхар’зоккса был виновен именно он. И это лишь малая доля из длинного списка его преступлений. Перейдём же к главному, мой юный ученик. Как ты думаешь, почему же Вэйрхондир ни с того ни с сего не отпускает тень бедного феникса? — он повысил голос на последнем слове. — Включи голову. Я устал говорить. Язык уже отсох.

— Неужели… Он прекрасно знает, что я не оставлю Евангелику там и узнаю, как открыть врата. И когда это произойдёт, он планирует впитать её тень в себя, став сильнее, чем когда-либо, — по мере того, как изрекал предположение, внутри себя всё сильнее ощущал холод и пустоту. Я понимал, к чему, скорее всего, приведёт моя попытка вернуть тень девушки её телу. — После чего ему не составит труда ступить на Гераксис через тот же портал. Я своими руками организую побег, который он так быстро, но великолепно придумал!

— Неразрешимая дилемма, не так ли? Спасти феникса, при этом выпустив из заточения монстра, или оставить всё как есть. Каков твой выбор?

— Я не намерен вот так всё бросить. Есть хоть один вариант не дать пожирателю теней и духов не пройти через портал?

— Всегда и во всём есть лазейка. В данном случае нужно просто убить того, чья кровь была использована в обряде.

— Нет, это не для меня. Не буду никого убивать. Даже тифлинга. Я не убийца… теперь.

— Что же, тогда будем готовиться к концу света, — усмехнулся учитель, усмиряя кашель.

— Не торопитесь. Вы сами сказали, что лазейка есть всегда. Я намерен найти дополнительную.

— Ищи. За это тебя никто не покусает. Но вряд ли получится.

— Посмотрим. Случайно не знаете, где обитают нынче тифлинги? Сейчас многие предпочитают скрываться и не показываться на глаза.

— Случайно знаю. К западу от Моаргера есть деревня… как же… драхс! Совсем запамятовал…

— Я, кажется, понял. Если вы про ту, где обитают одни наёмники и воры, то это — Сэльвирда.

— Именно она. Меня бы туда за двести имитт никто не затащил… — тут учитель начал кашлять долго и без передышки. Он склонился через подлокотник, схватившись за него одной ругой. Я хотел подойти и чем-то помочь, но другой рукой он сделал знак, чтобы я этого не делал. — Ни к чему беспокоиться, — приступ медленно отпускал измученное старческое тело, и кашель становился редким. — От моей болезни лекарств нет. Остаётся только терпеть. Так, о чём я говорил? Не повезло тебе с поисками. Сэльвирда. Грязное место, во всех смыслах.

— Тем не менее, иного пути нет, — я ещё раз бросил взгляд на часы, венчающие башню, и понял, что пора покидать этот дом. — Спасибо за ответы. Мне пора.

Когда портал был открыт, и я уже хотел сделать шаг, Некрозарус засмеялся.

— Ничего не забыл? Так и уйдёшь?

От сильной головной боли, посетившей меня несколько минут назад, я плохо соображал. Но всё-таки вспомнил.

— Прошу простить. Вы объясните, какую пентаграмму мне нужно будет сделать и чем?

— Чем, чем. Кровью своей, чтобы ты смог пройти.

— Ну конечно, — произнёс шёпотом.

— Возьми с полки лист и чернила. Нет, выше! Ещё чуть выше. Теперь правее. Не урони своими корявыми руками ту статуэтку! Нашёл? Я не вижу. Ты всё загородил спиной!

— Меньше указывать нужно, — я подал предметы мастеру.

— Поговори мне ещё! Дай сюда, — хоть его руки и дрожали, хватка осталась прежней.

Он начал медленно наносить на белый лист линии, рисовал знаки, пару из которых я видел впервые. В конце написал слова короткого заклинания.