— Передавай семье привет. И скажи, что как только я смогу, обязательно их навещу.

— Обязательно. Они уже забросали меня вопросами о том, как ты поживаешь и хорошо ли ты питаешься.

— Я уже и забыл, кто и когда меня об этом спрашивал.

— Это достаточно необычно. Поверь тому, кто не был дома около двухсот лет. Когда за столько лет ты привык к одиночеству, чрезмерная забота иногда начинает напрягать и даже нервировать… но я стараюсь не показывать это родителям. Не их вина, что я тогда ушёл.

— Война с драхсами подкосила всех. Ты пропал, я ушёл со службы, а тысячи других лежат в могилах. Можно сказать, мы легко отделались.

— Возможно, лучше лежать под землёй, чем видеть каждую ночь одно и то же, — сказал Гарн так тихо, что я сделать вид, будто не услышал. Но часть меня была согласна с ним. — Пойду домой. Вернусь под утро и сменю тебя.

— До завтра, — моих слов уже никто не услышал.

Оставшись наедине с собой, не считая неподвижной Евангелики, я поднялся со стула и решил вытащить на воздух цветок, который провёл в сумке почти весь день, надеясь, что он не умер смертью храбрых.

Тот факт, что растение не задохнулось, слегка поднял настроение. Было бы жаль стать виновным в гибели такой красоты. Растение уже находилось в маленьком горшке, поэтому я просто поставил его на подоконник и прикрыл окно, чтобы ночью это чудо природы не перемёрзло.

Прихватив с собой сумку, я спустился в гостиную, подбросил в камин дров, и, расположившись в своём старом кресле, попытался уснуть. Но сны о великой бойне рас заставляли просыпаться вновь и вновь.

***

Уже под утро, когда лучи восходящего солнца окрасили небо в розовый, и запели первые миллриды, кошмары покинули мой разум. Я провалился в глубокий сон, где царила лишь пустота. Но это редкое явление продлилось, как обычно, недолго.

На этот раз виной стали громкие проклятия, доносившиеся сверху, в которых упоминались демоны, драхсы, и другие зловредные твари. Хотя мой дом находился под магической защитой, я ворвался в комнату, готовый к атаке, и с заклинаниями, которые могли в любую минуту слететь с губ. Но то, что я увидел в следующую секунду, повергло в недоумение.

Справа от шкафа, в углу Родогарн сидел на полу, растирая поясницу.

— Что, во имя всех богов, здесь происходит? — спросил я так спокойно, как мог, осматривая помещение.

— Всё-таки разбудил? Прости, не хотел. Ты так хорошо спал, — кряхтя, говорил он, вставая.

Я подошёл к другу, протянул руку, за которую он, ухмыляясь, ухватился, и помог подняться.

— Объяснишь, что произошло? — я хотел добиться ответа.

— Где? А-а, ты про это… просто вместо того, чтобы лечь спать, я всю ночь искал способ пробудить Гели, не связываясь с тифлингами.

— И как успехи? — с насмешкой взглянул ему в глаза. — Вижу, что не очень.

— Эта чёрная… не знаю, что, отталкивает магию. Всю ночь сидел в библиотеке у себя дома, выискивая заклинания, которые возможно могли бы помочь. Но результат ты видел сам: я на полу, а Евангелика всё так же под этой драхсовой материей!

— Ты не должен был так рисковать собой и ей. Мы знаем о фениксах чуть больше, чем о тех же криптидах.

— Да как ты не понимаешь?! — внезапно повысил голос Гарн. — Я не могу спокойно сидеть, сложа руки, когда сам виноват в происходящем! — видя его бледное лицо, я понял, что он сорвался… сорвался после столь долгого времени. Он так умело всё держал в себе, когда внутри него нарастала буря. — Это я, я виноват в том, что с ней твориться, Магс, — он начал мерять шагами комнату. — Моё тупое любопытство, которое вечно-о берёт верх над разумом, часто приводит к плохому исходу. А самое противное, что я это знаю! Знаю, но всё равно не держу его в узде! Боги, что со мной не так?

— Остановись же, наконец, и успокойся. Главное — ты это сделал не специально, просто поторопился. Мы оба не знаем, как обучать фениксов. Я бы так же, как и ты, наверняка совершил бы ошибку. Просто я привык за свою жизнь всё тщательно взвешивать, прежде чем делать, — я открыл настежь окно, так как днём в той части Саргонны, где стоял мой дом, было всегда тепло и безветренно. — Сейчас пойду, добуду кровь тифлинга, и мы всё исправим.

— Ты… это ты всё исправишь! Я же буду просто сидеть и ждать.

— Неправда. Ты будешь беречь покой Евангелики и мой, пока я буду бродить по всем злачным местам Саргонны. Всё! Мы не дети, чтобы впадать в бессмысленные депрессии, которые совершенно ничем не помогают в решении проблем. Если тебе поможет, могу припасённой лопатой огреть по твоей дурной, как сам говоришь, голове, чтобы в себя пришёл. Нужно? Я принесу.

— Не-ет. Зная тебя, уверен, что можешь. Спасибо, любимый мой друг. Я уже прекрасно себя чувствую.

— Сразу бы так. А то развёл тут, не пойми, что, — я направился к двери. — Отбрось пока что все плохие мысли. Конец света ещё не приближается.