— Сюда, слепая кисонька! — крикнул Кай.

Зверь не тратил времени впустую. Он кинулся прямиком на него, двигаясь слишком быстро для своих габаритов. Кай вскинул стену льда, но монстр пробил её насквозь, погнавшись за ним с целеустремлённой решительностью. Дакс побежал к высокой груде камней, которая блокировала путь к свободе. Он раскидывал их в разные стороны, и каждый бросок подпитывался силой вампира и страхом.

Логан бросился на зверя сзади, запрыгивая на его бьющий в разные стороны хвост. Хоть Логан и бежал по его спине, Зверь игнорировал его, сосредоточив все своё внимание на Кае. Его язык пробежался по клыкастым зубам в нетерпеливом предвкушении.

— Уж прости, сегодня ты мной не пообедаешь, — сказал Кай Зверю, когда Логан оттолкнулся от его головы, кувыркнулся в воздухе и бросил яд ему в лицо.

Кай воспламенил этот яд. Зверь завыл от ярости и вслепую ринулся вперёд, крепко врезавшись в стену, которую не сумел увидеть. Кай и Логан обежали его вокруг, присоединившись к Даксу у каменистой насыпи. Вампир почти расчистил проход, и они быстро помогли ему отбросить последние булыжники, затем побежали к выходу. Они торопливо поднялись по лестнице и выбрались на тёмную улицу. Это оказалось не то же место, где Кай в прошлый раз выбрался на поверхность. Похоже, изменялись не только туннели, но и место выхода.

И их поджидала очередная проблема. Тени кружились всюду вокруг них, смыкаясь кольцом. Кай сотворил яркий свет, но он мгновенно погас.

— Это не сработает, — сказал ему Дакс. — Не в этот раз. Мы слишком близко к Зверю.

— Зверь может контролировать тени? — спросил Логан.

— Тени — и есть Зверь, — ответил Дакс. — Монстр обречён вечно находиться в тех туннелях, но он может посылать небольшие части себя наружу, чтобы те охотились на людей и притаскивали их вниз, на ужин. Может, мы и сбежали из туннелей, но Зверь нас не отпустит.

— Ну разве не забавно? — протянула Истребительница Ведьм, глядя на Серу и Алекс.

Хантсмэна она не удостоила и взглядом. Она повернулась к нему спиной, словно тот ничего не значил. Значит, она не видела суровых взглядов, которыми он стрелял ей в затылок как из автомата.

Истребительница Ведьм была маленькой, даже миниатюрной. На фоне своего оппонента она выглядела почти как куколка с идеально заплетёнными волосами, уложенными вокруг головы как у принцессы. Её глаза были столь же яркими, сколько её волосы — темными, и в них танцевал странный свет, комбинация интеллекта, веселья, расчётливости и безумия, упакованная в симпатичную обёртку. Её комбинезон из чёрной кожи выглядел на ней не к месту, но красный плащ стоил каждой потраченной копейки. Будь Красная Шапочка злодейкой, именно так она и выглядела бы. Меч — единственное оружие, которое она при себе носила. Тот, в чьём распоряжении имеется такая магия, не нуждается в обычном оружии. Ого, а она могущественна! Даже с нерабочей способностью вынюхивать магию, Сера не могла не заметить гудение магической энергии, которая окружала Истребительницу Ведьм как нимб. Почему маг охотился на других сверхъестественных существ?

Её оппонент, Хантсмэн, был таким же огромным, как она — маленькой. Светлые волосы сострижены почти до самого скальпа и прилегали к телу так же плотно, как костюм из зелёной кожи. Огромный, мускулистый и определённо крутой, он представлял собой квинтэссенцию полководца. Ремни с оружием пересекали его тело, нагруженные сочетанием клинков и пистолетов. В глазах орехового цвета светился интеллект, который мог бы побороться с интеллектом его соперницы. И все же там была грубость, которая отсутствовала в её глазах — словно он пережил такие ужасы, которые ломали других мужчин, но его они лишь закалили.

— Что ты здесь делаешь? — потребовал Хантсмэн. — Это моё место. Моя ночь.

Истребительница Ведьм тихо засмеялась.

— Пока ты не победишь в нашей маленькой игре, мой дорогой Хантсмэн, этот город не принадлежит никому, — её речь звучала чётче и изысканнее, чем его слова. — Я могу приходить и уходить, когда мне вздумается.

— Ты можешь приходить и уходить на свой страх и риск, — он говорил с грубым и строгим умом, который резко контрастировал с её идеальными интонациями.

Разница между двумя игроками бросалась в глаза, и все же они очутились в одной и той же игре, осуществляя одинаковые зверства ради спортивного состязания. Истребительница Ведьм более светская, более царственная. Как принцесса. В Хантсмэне нет ничего царственного. Он обычный парень. Обычный парень, который вынужден адаптироваться к необычной ситуации. Кем бы они ни были до начала Игры — хорошими или плохими, обычными или царственными — эти два игрока разрывали мир на части. Для них это всего лишь игровая площадка, арена, где их темнейшие желания разыгрывались во всех красках.

Губы Истребительницы Ведьм изогнулись в улыбке.

— Ты мне угрожаешь?

— Уверяю тебя, — ответил он. — Когда я начну угрожать, ты узнаешь. Не будет необходимости спрашивать.

Она рассмеялась.

— Ты просто уморителен, знаешь ли. Мне будет так тоскливо, когда наша игра закончится.

— Уже сдаёшься?

— О, нет, — в её глазах сверкнуло безумие. — Конец близок, Хантсмэн. И тебе не понравится, куда он тебя заведёт.

Истребительница Ведьм сочетала две личности, две стороны: разумную, состязательную воительницу и маленькую принцессу, доведённую до безумия. Хантсмэн, напротив, являлся обычным хладнокровным убийцей. Милый выбор союзников, но Сера уже выбрала свой сорт яда. Расчётливый убийца — лучший вариант. Безумная личность может обратиться против тебя просто ради веселья. Безумцами руководит не здравый смысл. Их действия невозможно предсказать. И именно эта непредсказуемость делала их опасными. Если Истребительница Ведьм сама не знала, когда вонзит нож в спину Серы, как кто-то другой мог это предвидеть?

Так что Сере оставался холодный и коварный Хантсмэн.

— Твоя игра идёт не очень хорошо, не так ли? — спросила она.

Он наградил её суровым, угрюмым взглядом. Что там папа говорил по поводу того, что не стоит беспокоить осиное гнездо?

— Классика. Прямо-таки идеально, — Истребительница Ведьм рассмеялась. — Я рада, что не отослала тебя с остальными. Мне не представилось бы возможности насладиться выражением его лица в этот самый момент.

— Почему ты отослала наших друзей? — спросила у неё Алекс.