Как только мы разогрелись, я немного ускорился, наслаждаясь жжением в ногах. До этой недели я не знал, что мне этого не хватает. Чтобы кровь бурлила, сердце колотилось. С каждым проходящим днём я чувствовал себя энергичнее и был готов к большему. Конкретно, к работе.

Я прочитал сценарий Теннисона. Конечно же, чёрт возьми, он был блестящим. Он бы не решил поддержать целый проект, будь он чем-либо меньшим.

И сегодня они возвращались домой. Они провели неделю в Ванкувере, все вместе, а затем Теннисон и Софи повезли своих двух коротышек на каникулы на Гавайи. Сегодня мы ужинали с ними, и я с нетерпением ждал мнения Теннисона про сценарий.

Это был такой проект, в который вливаешься с головой, и это должно было происходить в Париже. Для реализма, имело смысл там всё и снимать, но это требовало чертовски много «зелени».

Как я уже упоминал, это было огромным делом. Мне было комфортно в моей роли ассистента режиссёра. Но я совру, если скажу, что не хотел взяться за это. Несколько друзей в киноиндустрии, включая Теннисона, говорили мне попробовать.

— Больше никаких обходов, приятель, — задыхаясь, произнёс Джулиан. — Побежали на пляж.

Посмотрев через плечо, я увидел, что он вспотел и с трудом держит ритм. «Достаточно справедливо». Я свернул на следующем перекрёстке, и нам понадобилось только несколько минут, чтобы добраться до беговой тропинки.

Небо над горами сияло оранжевым и фиолетовым.

Когда мы добежали до тренажёрного зала дальше по пляжу, я замедлился и проверил часы. По времени мы справились хорошо. Пьяницы приедут намного позже. После них пляжные залы были бесполезны.

— Мне нужно прилечь, — выдохнул Джулиан.

— Всё в порядке, — я не остановился, пока не добежал до турников, где мог подтянуться. — Сегодня домой бежим наперегонки, так что ты отдыхай, пока я себя изнуряю.

Он уже рухнул на скамейку.

— Это тот ещё способ сказать, что я до нелепости не в форме.

Я хохотнул и стянул свою майку, используя её, чтобы вытереть пот с рук и со лба. И когда моя майка и телефон легли на землю рядом с турниками, я схватился руками и кряхтел, поднимая себя вверх.

Джулиан взглянул на меня, прежде чем быстро отвести взгляд.

— Так, почему мы бежим наперегонки?

«Раз».

— Потому что есть приз.

«Два».

Я узнал о Джулиане ещё и то, что в нём есть гордость Коллинзов. Может, мы и не были кровными родственниками, но, чёрт побери, он всё равно унаследовал наши черты.

Я должен был быть слепым, чтобы не заметить, как сильно ему хотелось поиграть на рояле, который доставили на прошлой неделе, но очевидно, это мешало его скромной жизни.

Он уже платил за аренду и всегда заправлял бензином мою машину после того, как одалживал её. Он вкладывался в еду и прочее, и если он не мог представить, что студент колледжа может себе что-то позволить, то от этого он держался очень далеко.

Но время от времени он ездил на автобусе.

— Я вообще хочу это знать? — протянул он.

Я тяжело выдохнул. «Девять». На последнем рывке у меня дрожали руки. «Десять». Затем я спрыгнул и наклонился, опираясь руками на бёдра.

— Этот насчёт пианино, — я сухо сглотнул, моё сердце колотилось. — Ты должен на нём играть.

— Снова об этом?

Я хохотнул, выдохшись, и проверил часы, чтобы отдохнуть следующие двадцать секунд.

— Вот здесь вступает гонка, — я выпрямился и вытер ещё немного пота. — Если я выиграю, ты будешь играть.

— Ты быстрее меня! — возразил он.

— Как думаешь, чёрт возьми, почему я сейчас тренируюсь, пока ты отдыхаешь?

Видимо, это был неправильный подход. Когда мои двадцать секунд закончились, я снова начал свои следующие десять подтягиваний и попробовал с Джулианом кое-что новое.

— Не бери в голову, — пропыхтел я. — Не каждый хорошо отдохнувший молодой парень может одолеть уставшего сорокалетнего мужчину, который едва может дышать.

На это он ответил мне средним пальцем, и я ему подмигнул.

— Придурок, — он подавил улыбку. — Ты так и не сказал, что я получу, если выиграю.

«Шесть».

— Выбирай что хочешь.

Это оказалось правильным подходом. Запомним для следующего раза.

Его глаза загорелись, и я практически слышал, как крутятся шестерёнки в его голове.

— Ладно, если я выиграю… — он сделал паузу, сжимая губы. — Барабанная дробь.

Я спрыгнул после одного подтягивания слишком рано, потому что должен был отсмеяться. Он был чертовски милым парнем, и его хорошее настроение было заразительно. Я действительно привык к тому, что он рядом.