Махнув рукой братьям, Верф направился к стеллажу, на который указал Уотт. Здесь же у стены стояла металлическая сфера, составленная из множества колец разной толщины. Проведя рукой по одному из острых обручей магического агрегата, который нисманты называли алмеляриумом, Верф обошел его и взял спрятанную за ним лестницу. По ней он забрался наверх и достал с полки увесистый том в золотом переплете.

— Вы читайте, а я встану у входа. На всякий случай, — произнес Уотт, возвращаясь к арке.

Верф и Дольф аккуратно установили книгу на кафедре и сняли тугие замки, предохранявшие страницы фолианта от вспучивания.

— Если что, спрячемся в углу за стеллажами, — произнес Дольф, указав на противоположный конец скриптория, где на стене сиял одинокий масляный светильник.

Пока он переворачивал страницы, паренек отошел к дальнему столу и принес огромную читальную лампу с овальным сосудом, в котором густилась янтарная жидкость. Теперь света было предостаточно, чтобы видеть текст.

— Этот Герхард, судя по всему, не знал, что такое алфавит, — негодующе покачал головой Верф, перебирая страницы. — Э-хе-хе! Тут все в кучу. «Снорлинг» рядом с «Герконом»; «Тролль» рядом с «Дукером»!

— Так ищи по картинке, — предложил Дольф, нервно барабаня пальцами по столу.

— Это называется иллюстрация, брат.

— И не умничай!

Время поджимало, и Верф стал аккуратно перелистывать пожелтевшие страницы, бегло осматривая изображения диковинных существ. Иллюстрации были забраны в голубые рамки, обведенные золотистыми линиями. Текст к ним всегда начинался с вычурной буквицы. Повсюду господствовала растительная вязь, бутоны роз и цветы аканта. Волнистые линии, подобно вьющимся растениям, переползали со страницы на страницу, опутывая целые предложения и вплетаясь в поля.

— Какая красивая книга, — восторженно прошептал Дольф. — Странно, что ее здесь забыли.

— Вот он! — воскликнул Верф так громко, что Уотту, стоявшему на страже возле арки, пришлось на него шикнуть.

Оба прислушника устремили взоры на грозное каменное изваяние. На иллюстрации был изображен каменный мужчина с прямой бородой и огромными кулачищами. Неизвестный художник показал его рослым и крепким великаном, возвышавшимся над полем боя.

— Э, нет, брат, — запротестовал Дольф, ткнув пальцем в заглавие страницы. — Это же Ниргалион. Тот самый каменный громила, которого предок Ремана сразил боевым молотом. Этот урод был в единственном экземпляре и, если мне не изменяет память, останки его пустили на строительство каминов в замке Борфорда.

— Точно, — в растерянности произнес Верф, вспомнив легенду. — Северная война между Нортаной, Мертаной и Уэстмаром. Конец Эпохи Троецарствия.

— Историю мы все помним, — донесся со стороны выхода благозвучный голос Уотта.

Святой Ребар — основатель королевства Магория, тот самый Ребар, которого безграмотная чернь почему-то называла Реманом, принимая за отца нынешнего короля, убил это чудовище пятьсот лет назад на пустоши Ашлау у подножья Монферонских гор. Как это происходило в действительности — неизвестно. Обычно хранитель Эдвин рассказывал прислушникам и мирянам самую популярную историю. По легенде в конце Промежуточного Цикла между тремя королевствами и Владычеством Суран началась война. Вторжение в цветущую область Дунлага начали нортанцы, заключившие союз с алмерами. Война бушевала несколько лет. За это время вражеские армии успели разграбить половину срединного королевства называвшегося тогда Мертана, после чего были рассеяны и выдворены обратно. Решающее сражение произошло на пустоши Ашлау. Объединенные армии Мератны и Уэстмара, несмотря на потери, сумели оттеснить врага за Хагвиллскую низменность, а затем через ущелья Монферонских гор выбить на пустошь. Исход битвы был предрешен, посему некроманты Сурана в помощь солдатам Нортаны создали Ниргалиона. Так его потом называли потомки, ссылаясь на то, что в бою каменным исполином управлял сам Ниргал. С базальтовым колоссом билась целая армия, но даже осадные машины и магия нисмантов не могли его одолеть. Лишь молодому командиру ополчения из королевства Уэстмар удалось сокрушить великана молотом. Эдвин утверждал, что Реману для этого хватило одного удара, но куда и как тот его нанес, оставалось загадкой. О том, что это было не боевое оружие, как все привыкли думать, а обыкновенный кузнечный молот, в пылу битвы случайно попавший под руку герою, также знали немногие.

— Может, поэтому тебе снятся кошмары? — раздался издали неуверенный голос Уотта. — Мастер Вистан говорил, что сны — это обрывки минувших дней.

Верф не ответил, продолжая переворачивать страницу за страницей, меняя монстра на монстра. Попадались уродливые демоны с паучьими ногами, скелеты с мечами и копьями, призраки, завернутые в рваные тряпки, мохнатые звери, названия которых они видели впервые, блуждающие огоньки и даже бесплотные духи. Постепенно он стал уставать и его сменил Дольф. Перевернув новую страницу, паренек ойкнул, тем самым привлекая внимание товарищей.

— Смотри! Каменный часовой.

— Кто он? — спросил Верф, разглядывая прямую статую, испещренную непонятными письменами.

С иллюстрации на него смотрел почти плоский человек, состоявший из каменных плит разной толщины. На лице истукана была выбита жуткая гримаса, похожая на оскал волка; затылок украшала каменная трапеция с острыми шипами. Конечности рукотворного монстра, вместо кулаков, заканчивались прямыми ладонями, которые он мог использовать для рубящих ударов. Часовой был достаточно высок, чтобы убивать людей не сгибая спины, и быстро двигался, судя по длине ног.

Дольф стал читать вслух, часто запинаясь и перечитывая слова:

— Каменные часовые — стражи храмов, гробниц и молельных мест, созданные искусственным путем и оживленные с помощью магии. Сведения об их происхождении скудны и недостоверны. Принадлежат к роду низших гомункулусов. Ареал обитания — неизвестен. Классифицировать невозможно. Предположительно относятся к големам рукотворного типа. Прозвище получили после обнаружения в ступнях череды углублений (предположительно для нажимных пластин). Возможно, часовой остается неподвижным до тех пор, пока кто-то не приводит в действие скрытый механизм. Единственное упоминание относится к лету 225 года. В часы привала экспедиция королевских проспекторов под командованием лорда Гириона подверглась нападению одного из таких созданий возле разрушенного храма на севере острова Миркхолд…