Шрифт:
Вот-вот, сказал Римайер. Теперь ты понял. Надо быть просто честным перед собой. Это немножко стыдно сначала, а потом начинаешь понимать, как много времени ты потратил зря…
Римайер, сказал я. Я тратил время не для себя. Этого нельзя делать, просто нельзя, это гибель для всех, нельзя заменять жизнь снами…
Жилин, сказал Римайер. Когда человек что-нибудь делает, он всегда делает это для себя. Может быть, и существуют на свете совершенные эгоисты, но уж совершенных альтруистов не бывает. Если ты имеешь в виду смерть в ванной, то, во-первых, в реальном мире мы все равно смертны, а во-вторых, раз наука дала нам слег, она позаботится и о том, чтобы слег был безвреден. А пока нужна просто умеренность. И не говори мне о замене яви сном. Ты же не новичок, ты прекрасно знаешь, что эти сны тоже явь. Это целый мир. Почему же обретение этого мира ты называешь гибелью?..
Римайер, сказал я. Потому что этот мир все-таки иллюзорен, он весь в тебе, а не вне тебя, и все, что ты в нем делаешь, остается в тебе. Он противоположен реальному миру, он враждебен ему. Люди, ушедшие в иллюзорный мир, погибают для мира реального. Они все равно что умирают. И когда в иллюзорные миры уйдут все – а ты знаешь, этим может кончиться, – история человечества прекратится…
Жилин, сказал Римайер. История – это история людей. Каждый человек хочет прожить жизнь недаром, и слег дает тебе такую жизнь… Да, знаю, ты считаешь, что и без слега живешь недаром, но сознайся, ты никогда так ярко и горячо не жил, как сегодня в ванне. Тебе стыдно вспоминать, ты не рискнул бы рассказать об этой жизни другим? И не надо. У них свои жизни, у тебя своя…
Римайер, сказал я. Все это верно. Но прошлое! Космос, школы, борьба с фашистами, с гангстерами – все это зря? Сорок лет я прожил зря? А другие? Тоже зря?..
Жилин, сказал Римайер. В истории ничего не бывает зря. Одни боролись и не дожили до слега. А ты дожил…
Римайер, сказал я. Я боюсь за человечество. Это же конец. Это конец взаимодействию человека с природой, это конец взаимодействию личности с обществом, это конец связям между личностями, это конец прогресса, Римайер. Все миллиарды людей в ваннах погружены в горячую воду и в себя. Только в себя…
Жилин, сказал Римайер. Это страшно, потому что непривычно. А что касается конца, то он настанет только для реального общества, только для реального прогресса. А каждый отдельный человек не потеряет ничего, он только приобретет, ибо его мир станет несравненно ярче, его связи с природой – иллюзорной, конечно, – станут многообразнее, а связи с обществом – тоже иллюзорным, но ведь он об этом не будет знать, – станут и мощнее, и плодотворнее. И не надо горевать о конце прогресса. Ты же знаешь, все имеет конец. Вот кончается и прогресс реального мира. Раньше мы не знали, как он кончится. Теперь знаем. Мы не успели познать всей потенциальной яркости реального бытия, может быть, мы и достигли бы этого познания через сотни лет, а теперь оно в наших руках. Слег дарит тебе восприятие отдаленнейших потомков и отдаленнейших предков, какого ты никогда не достигнешь в реальной жизни. Ты просто в плену одного старого идеала, но будь же логичен, идеал, который тебе предлагает слег, столь же прекрасен… Ведь ты же всегда мечтал о человеке с фантазией и гигантским воображением…
Я совершенно согласен в выводах с Жилиным, но вижу слабое место в его аргументации. Действительно, если ты заглядываешь в свой собственный банк данных и фактически погружаешься в свое собственное подсознание, тогда – да. Возникают достаточно постыдные ассоциации. Этого делать не стоит. Для атеистов братьев Стругацких такой вывод несомненен. Но если представить себе, что не только утонченные восточные техники, но и вульгарнейшие грибы мухоморы под водку или без нее ведут не в собственное подсознание, а в мировой банк данных человечества или еще куда подальше, тогда такие как Римайер – не жертвы собственной слабости, а наоборот – первопроходцы, люди, подобные Галилею и Копернику!!!
Несомненно, такие люди есть, и они искренне считают, что открывают человечеству новые пути. Но давайте подумаем о другой стороне медали. Предположим, что мы действительно с помощью новых физико-химических средств открываем вход в тонкоматериальный мир, недоступный восприятию человека в обычном состоянии сознания. А там, как мы уже выяснили, – Бог. Тогда как Он относится к такому несанкционированному вторжению?! С Ним этот вопрос надо каким-то образом согласовать, попросить разрешения, а то неудобно как-то – лезем к Нему, как воры, тайком.
Именно для тонкоматериального мира аргументы Жилина несостоятельны. И в этом месте мне хочется изменить диалог Жилина и Римайера, если предположить, что Жилин верит в Бога.
Римайер, в том мире командует Бог. Ты понимаешь, куда лезешь с отмычкой?
Жилин, Бог разрешил нам познание. Мы вышли из пещер. Мы научились летать по воздуху и плавать под водой. Мы побывали на Луне. Мы ставили опыты и самостоятельно подводили итоги. Если Он есть, Он на нашей стороне.
Римайер, ты говоришь сейчас о горизонтальном прогрессе. А гибель животного мира, а истощение материальных ресурсов планеты, а ядерные реакторы, брошенные на дне морей или работающие в Москве! Ну, а изменение климата, Римайер, от перегрева или еще от какой-либо чертовщины, что с ним-то делать? Но важнее прогресс вертикальный. За четыре века техногенной цивилизации удалось ли с помощью ее результатов «познать», зачем мы живем, и оптимизировать мир?
Жилин, будь практичнее. Никто не знает, зачем мы живем. Мы знаем только то, о чем нам поведала наука. Вопрос о смысле жизни в рамках науки не имеет смысла. Наука доказала нам, что Бога нет, а есть безграничное познание и комфортная жизнь. Спеши жить, Жилин, а то состаришься. Помнишь, в той книжке было сказано: «Бабы слева, койки справа. Эскадрон – по койкам!»
Римайер, тебе не страшно жить без Бога? А вдруг Он тебя спросит за истраченную жизнь, смысл которой тебе даже неинтересен?
Жилин, если Бог есть, он написал бы нам смысл жизни в виде одиннадцатой заповеди. Если ее нет, то нет и Его.
Римайер, нет смысла жизни с наукой, но есть смысл жизни с Богом. Бог послал нас для стажировки на Землю. Мы ведь богоподобны.
Мы – маленькая голограмма, но мы отражаем в себе ВСЕ. Каждый из нас – Сын Бога; каждый из нас – маленький Творец. Нам отдана Земля как полигон для творчества. Творите, ребята, но научитесь не мешать друг другу. Как не мешать – написано в десяти заповедях. Это правила этики. Смысл жизни – научиться творить, соблюдая правила этики. Найти этот смысл – было нашим домашним заданием.
Жилин, ты, наверное, до сих пор веришь этому многодетному еврею из Германии, который придумал нам светлое будущее. А потом его последователи погубили десятки миллионов людей, и ничего не получилось. Все это очень бла-а-родно, Жилин, но скажи мне: зачем твой Бог создал такой сволочной мир, в котором властвуют болезни, смерти и убийства? Он не мог придумать мир получше?
Римайер, употребляя твои слова, многодетный еврей для реализации своей утопии придумал диктатуру пролетариата и этим все испортил. Ему захотелось самому увидеть, и он поторопился. Есть единственный путь исправить мир – своим личным примером. Начни переустройство с себя. Трудно стать Богом, Римайер. И невозможно стать Богом во сне. Вот чем опасен слег. Без труда ничего не выйдет. Нас снова и снова посылают на Землю, и мы каждый раз очищаемся по каплям от какой-то врожденной дряни. Вспомни слова Чехова… Плохим мир делаем мы сами, потому нам и жить плохо. Болезнь – это указание на несовершенство и допущенные ошибки, покаяние – признак понимания ошибки – открывает дорогу к выздоровлению. Если хочешь быть здоровым, будь им.
Жилин, твоя церковь учит, что надо все время бояться Бога, постоянно на него оглядываться, а то Он тебе устроит потом «геенну огненную». Жить с Богом – это все время бояться сделать непоправимую ошибку. Жить и все время трепетать. Жить на коленях. Зачем? Нет доказательства, что Бог есть, и нет доказательства, что Его нет. Если Он есть, зачем Он скрывается? Зачем ставит нас в дурацкое положение? То ли на Него надеяться, то ли на себя?
Римайер, Он же хочет, чтобы мы стали Богами. Он нас любит и помогает стать уверенными в себе. А любовь к Нему и страх несовместимы. Тут уж что-то одно: или страх, или – любовь… Зачем Он скрывается? Ответ прост: никогда ты не станешь взрослым, пока родители не перестанут тебя опекать. Я читал где-то, Римайер, про орлов, живущих на скалах. Орлица в нужный час выталкивает орленка из гнезда, и он падает в пропасть, но по дороге встает на крыло. Оказывается, есть всего три судьбоносных дня в жизни орленка. Раньше вытолкнуть – погибнет, еще слаб, позже вытолкнуть – тоже погибнет, потому что успел превратиться в курицу…
Все это темы для размышления, но один вывод из сказанного я здесь озвучу. Является ли психоделический путь познания следующим шагом в развитии человечества? Нет, конечно. Но не бывает и бесполезного знания, не так ли? Готов согласиться. Вопрос в другом: можно ли дневную работу над собой заменить познанием во сне? И здесь можно и нужно вспомнить о смысле человеческой жизни на Земле. Человеку, выросшему в обстановке «развитого материализма», этот вопрос непосилен даже для обсуждения. Но мы-то с тобой, читатель, на него не похожи, не так ли? Мы ответ знаем.
Из тонкоматериального мира, в конечном счете, от Бога человек получает идеи для усвоения. А как их усвоить? Надо решать практические задачи. Для этого и создан полигон реализации идей – планета Земля. Нас посылают сюда для проверки глубины усвоения теоретического материала в полевых условиях, когда имеется реальная опасность для жизни, имеется страх смерти. Только так и можно проверить твердость жизненных убеждений. Короче, надо жить и трудиться. Сам процесс познания обязательно включает в себя фазу усвоения познанного через труд. Это касается всех, и меня, автора, в том числе. Смутные идеи о коллективном и индивидуальном надо было умозрительно выстроить в логическую цепочку рассуждений, эту цепочку превратить в вязь букв на экране компьютера. И только тогда, когда вместе с редактором удалось решить множество вопросов, которые задаешь, ставя себя в положение читателя, только тогда возникает собственная ясность понимания того, что на самом деле хотел сказать. Ну и можно ли всю эту работу делать в состоянии наркотического опьянения любого вида? Конечно, нет. Да и для здоровья непрерывно находиться под кайфом убийственно.
Напомню также. Достижение измененного состояния сознания с помощью «технических» средств: гипноза, химии и т. и. – опасно тем, что человек незаметно подключается к уровню, который ничего общего с Богом не имеет. И это опасно потому, что переключает внимание человека с земных дел на дела, ему исходно не адресованные.
Итак, в этой главе мы поговорили о главном источнике знаний – Божественных Откровениях. Но тебе, читатель может показаться странным, что я до сих пор в известной мере дистанцировался от религии, которая, казалось бы, все о Боге знает. Не работаю ли я над новой версией велосипеда? Моя осторожность вполне уместна, потому что вера в Бога у меня личная, выстраданная, а религия как идеология может существовать даже и без Бога. Меня такая религия не устраивает. Но вообще без религии тоже нельзя – утратится накопленный многовековой опыт.
Глава 5
Религии с Богом и без Бога
Религия – интерфейс связи с Богом
Если мы на каждой странице говорим о Боге, то естественным кажется связать воедино Бога и религию. Но если внимательно рассмотреть, то связывать надо с большой осторожностью. Хотя бы потому, что слово Бог мы пишем с большой буквы, поскольку Он единственный, а когда дело касается религии, хочется узнать, о какой именно идет речь, поскольку их много. В настоящее время любая конкретная религия – это, как нас учит А. Зиновьев, некая идеология, тесно связанная с коллективом людей, который эту религию считает своей. Обычно по национальному признаку.