Теперь спешить было некуда. Если мгновение назад ей хотелось, чтобы время мчалось быстрее, то сейчас желание ее изменилось — пусть бы до сегодняшнего вечера, когда ей нужно будет вернуться к Плае и Лаинэс, оставалось еще года два…

Риэна пошла по улице Сирот прямо, туда, где заканчивался город и начинался лес. Туда, где много деревьев, и почти нет людей… Как же хочется поразмышлять в одиночестве!..

Немногочисленные прохожие, встречающиеся ей на пути, не смотрели на Риэну, а спешили по своим суетливым делам, но вот вдалеке показалась знакомая фигура. Риэна подавила в себе желание свернуть в переулок — непременно ведь затронет!..

— О! Риэна, деточка! Как тебе идет платье! — кого не ожидала встретить в этих местах, так это госпожу Кичиниц, та, видимо, возвращаясь из леса, тянула достаточно объемистую корзину с ягодами. — А я вот пирог решила испечь. Давно тебя не видела, куда это ты пропала? Анса у меня бывает, все время вспоминает о тебе. Теперь у нее другой телохранитель — строгая такая дама.

— Я поступила на другую службу.

— Пойдем ко мне, — предложила Кичиниц, — пойдем. Я тебя угощу. Поболтаем.

Риэна никогда не заботилась о том, чтобы отказать вежливо. Впрочем, от Кичиниц легко будет отделаться, достаточно сказать, что она спешит по поручению.

— Расскажите мне об этом Астри Масэнэссэ? — вдруг попросила Риэна, вместо того, чтобы попрощаться и идти своей дорогой.

— Конечно, деточка. Все как есть расскажу. Идем!

И они пошли к дому-мастерской пожилой швеи неспешным шагом, болтая, словно две кумушки. Риэна беспрестанно ругала себя за принятое решение. Зачем было соглашаться, когда она могла пойти… А куда бы она пошла? В лес? Чтобы побыть в одиночестве? Одиночество, в последнее время — лучшее ее развлечение. Впрочем, пироги с ягодами она любит… Она не задержится у Кичиниц, выпьет чаю, попробует выпечку, узнает, кто же все-таки такой этот Астри и уйдет… И у нее останется еще достаточно времени для того, чтобы побыть одной.

— Что ты хочешь о нем узнать, деточка? — спрашивала Кичиниц, управившаяся наконец с пирогом и присевшая за стол напротив Риэны.

Риэна с удивлением подумала, что ей вовсе не хочется уходить из этого уютного дома. Госпожа Кичиниц не так уж и назойлива со своей болтовней, как это казалось ей раньше, когда они обсуждали что-то с Ансой.

— У всех на устах этот Астри Масэнэсс, — отвечала она на вопрос портнихи, потягивая приятный травяной чай, — рассказывают всякие небылицы, а кто он на самом деле?

— Никто тебе не скажет, Риэна, кто он на самом деле. Мастер всех Путей — вот и все. А еще, человек он хороший… Любому поможет. Моего сына он спас, просто так… мимо проходил и спас ему жизнь. И девочку ту… Оеллу. Видела бы ты, какая она была исхудавшая, грязная. Я верю, что он о ней позаботится. Знаю. Добрый он человек. Такие редко случаются. А к тому же — сильный, могущественный… А ведь чтобы человек был и сильным и добрым одновременно — такое бывает еще реже. Вот живет у нас в Тирайке один Мастер Силы — Целитель Олзин Тар, великий, говорят Целитель… Да только никого Тар задаром ни разу не исцелил. Равнодушно может пройти мимо умирающего бедняка, и даже не взглянет в его сторону. А к тому, кто ему платит, мчится среди ночи, чтобы царапину вылечить или от расстройства желудка избавить. Астри — он другой. Совсем другой. И денег никогда не возьмет — напротив… Вот!.. — она встрепенулась, о чем-то припомнив, встала, подошла к столику, где лежали отрезы тканей, булавки, ножницы, пуговицы, ленты и прочие предметы, без каких швее не обойтись, взяла небольшую лакированную шкатулку.

Госпожа Кичиниц осторожно приоткрыла крышку, показывая маленький, сияющий, как солнышко, шарик. Она положила его на ладонь, протягивая Риэне.

— Вот. Знаешь что это?

Риэна взяла огонек, ощутила пальцами исходящее от него приятное тепло, и завороженно глядя вглубь мягкого белого света, ответила:

— Нет.

— Это Перл Огненосца! Очень дорогая вещь. Знающие люди говорят, то он стоит около пяти тысяч пламеней.

— Неужели? — удивилась Риэна.

— Создать такой под силу лишь Огненосцу, а Огненосцев так мало. Я слышала, что Советники из Семи носят венцы, в которых такие огоньки — и это настолько красиво, что сердце перестает биться.

— Думаю… преувеличение… — пробормотала Риэна, хотя сама не могла оторвать глаз от Перла, и вернула его Кичиниц нехотя, наверняка, венец с множеством таких огней производит еще большее впечатление.

Портниха спрятала огонек в шкатулке, и в комнате сразу стало как-то темнее.

— Он так дорого стоит, а вы его не продаете? Отчего? Могли бы жить на такие деньги и не работать…

— А куда без работы? — рассмеялась Кичиниц. — Без работы я совсем от тоски помру. Сыночек мой уехал, невестки и внуков еще нет. А так я при деле. А огонек мне дорог, как память. Да и шить по вечерам при его свете мне нравиться — лучше, чем свечи.

Риэна непонимающе пожала плечами и задумалась — стала бы она продавать огонек, будь такой у нее? Наверное, нет. А с другой стороны — пять тысяч пламеней!..

— Только имя это — Астри Масэнэсс — не настоящее, — неожиданно заявила Кичиниц.

Риэна удивлено глянула на нее.

— Я вижу, что ненастоящее… — вздохнула женина.

— Он весь кажется мне ненастоящим, — отозвалась Риэна.

— Но, тем не менее, ты интересуешься им, — швея улыбнулась, потянулась за пирогом.

— Просто любопытно… — Риэна сделала вид, что все ее внимание поглощено алым платьем на деревянной фигуре, стоящей у окна, чуть правее от госпожи Кичиниц. Риэна не стала бы интересоваться этим Масэнэссом, не услышь она сегодня разговор Плаи и Лаинэс. Кто виноват, что ее втянули в эту безумную погоню? Пророки… Да, Пророки, рассмотревшие ее в будущем, увидевшие смутный ее образ, или, может даже, не ее, а женщины со схожей внешностью, рассказавшие об этом помешанной на поимке Мастера Путей Плае. И ее, Риэны, невезучесть, заставившая оказаться ее в ненужное время, в ненужном месте…