Доспех оказался полым, если не считать маленькое сердце с воткнутыми в плоть крюками, от которых расходились цепи. Оно мечтало о свободе от боли и страданий. Сердце молило о смерти, а я не могла ничего с собой поделать от нахлынувшей жалости. Оно казалось слишком маленьким, хрупким и беззащитным, что я не смогла сжать руку. Вместо этого, вокруг него образовалась фиолетовая скорлупа, из-под которой доносились мерные удары.

Не успели мы перевести дух после нелёгкой победы, как громкий хлопок огласил подземелье. Я едва не ослепла от яркой золотой вспышки. Когда марево рассеялось, увидела на каменных плитах бездыханного Драя. Остальные братья тоже лежали, не шелохнувшись. Портал вытянул последние силы из дракона, и теперь он умирал, или уже умер. Отчаяние заполнило разум, и едва не раздавила маленькое яйцо не своей ладони.

К кому метнуться и кому помочь? Что я, вообще, могу?.. Бессильные слёзы просто бежали по щекам, пока не услышала вкрадчивый голос из-под скорлупы:

— Я знаю, что делать, Регина.

Удивляться тому, что яйца разговаривают в мире драконов, магии и истинных пар, наверно, глупо. А что если они говорят голосом человека, от которого ты мечтаешь одновременно спастись и потонуть в объятьях?

— Гарен?

— Отчасти. Положи их рядом. Айнзам ещё жив, не всё потеряно.

Не стала задавать лишних вопросов. Отлично помнила, как тяжело воспринимала троица парней разлуку в Иравии. Лучше им стало, лишь когда снова оказались рядом. Однако на словах всё звучало гораздо проще. Положить рядом... Ярость сошла, и я опять стала обычной девушкой без драконьей сверхсилы.

— Поторопись, Регина, — наставляло яйцо.

Потянула Драя за плечи. Бесполезно. Слишком тяжёлый.

— Не могу.

— Время уходит, думай лучше!

А вот сейчас захотелось спустить говорящее яйцо с лестницы. Сама знала, что медлить нельзя, только как ни старалась не могла сдвинуть ни одного из братьев хотя бы на миллиметр. В отчаянии посмотрела на обезглавленное тело воителя.

— Эй! Благородный воин, не поможешь? — спросила мёртвого слугу, не сдерживая в голосе истерические нотки. У него не то что ушей нету, а целой голову. Разговариваю с трупом и яйцом, отлично! Безумие всё ближе и ближе.

Рыцарь, однако, услышал мой зов, упёрся руками в пол и неуклюже встал, а затем так же нелепо начал подниматься по ступенькам, осторожно нащупывая каждую мыском сапога. Жутко смотреть, как на тебя надвигается безголовый оживший мертвец, даже зная, что он послушен твоей воле. Слуга грубо схватил Драя за ногу и бесцеремонно потащил по полу к остальным братьям. Он свалил их в кучу и зачем-то повернулся ко мне, словно ожидая благодарности.

— Спасибо, — нервно пробормотала рыцарю, и он вновь лёг на пол и раскинул руки.

— Что дальше, Гарен?

— Жди, надеюсь, они быстро очнутся. У вас мало времени, иначе он вернётся, — мрачно изрекло яйцо.

— Кто вернётся? — испуганно покосилась на голема. Понятия не имею, как мы смогли справиться с этим созданием. Но второй раз точно не получится.

— Тот другой я... — извиняющимся тоном ответил голос из-под скорлупы.

— Погоди-погоди, — хотелось закричать. И этот тоже? В этом мире мода такая создавать кучу своих воплощений? — Это как Айнзам?

— И да, и нет, — продолжала яйцо, а дракон, услышав своё имя, беспокойно заворочался. Хорошо, значит, пришёл в себя. Скоро убежим из этого мрачного места. Правда куда? Опять в башню? Или рискнём покинут арену?

— Поясни, — устало попросила ненавистный и приятный голос.

— Айнзам родился таким. Каждое его воплощение — это отдельная личность, но единая душа. Каждый из трёх юношей обладает стандартным набором понятий: доброта, дружба, преданность. Все они способны любить, сопереживать и страдать. Он полноценный, хоть всячески это отрицает.

— А ты?

— Со мной всё иначе. Я был Гареном давно, много лет назад. Но когда произошла трагедия... — яйцо на миг замолчало. — Не смог справиться с чувствами. Часть меня желала крови и отмщения, другой это было не нужно. Она просто мечтала умереть. Однако такой исход не устраивал вторую сущность. Желания тёмного Гарена оказались сильнее, и я малодушно сдал позиции. Но откуда было знать, что он будет использовать меня в своих жестоких целях.

— Хочешь сказать, что к смерти Зура не имеешь отношения? — едко спросила второго Гарена.

— Рад бы отрицать свою причастность. Но к сожалению, именно я виноват во всём что случилось. Не остановил самого себя, и не стал бороться с собственными жестокими желаниями. Смерть Зура и многих других результат моего страха и отчаяния, — призналось яйцо.

— А я? Тоже часть жуткого плана. Какая у меня роль в этой истории?

— Главная, Регина, — вмешался Айнзам. Все трое были бледны и подавлены.

— Айнзам, ты уже принял решение?

— Почему до сих пор не уничтожила сердце? — Драй проигнорировал вопрос Гарена и зло посмотрел на меня.