Она опускает подбородок и смотрит на меня исподлобья сквозь густые ресницы.

— Ты не знаешь, о чем просишь.

В ее глазах полыхает ненависть, когда ее взгляд переключается на зеркало, обернутое в черное убожество. Я сыт этим по горло. Если она собирается двигаться в том же направлении, я не собираюсь сидеть и ждать, пока она не уразумеет. Оставив ее на краю кровати, иду к зеркалу.

Протянув руку, наклоняюсь вперед и собираю пластиковое провисание в каждую руку, удостаивая Шайло взглядом через плечо.

— Хочешь сказать какое-нибудь напутствие, Звездочка? Потому что твоя одержимость официально закончилась.

— Кэри, нет!

Я уже привык, как мое имя скатывается с ее языка за последние несколько недель, но не в сочетании со словом «нет».

— Что меня останавливает?

— Я останавливаю тебя. Думаю, ты уже в курсе, что я хочу тебя, но клянусь, Кэррик Кинкейд, если ты сорвешь пакет, тебе не будут рады на пороге моего дома, не говоря уже о моей кровати.

Не похоже, что она шутит. Она готова вышвырнуть меня из-за ебаного зеркала! Ничто еще не приводило меня в такую ярость. Не потому что она использует секс, как орудие. Черт, я якшался с Тарин, а эта сучка королева секс-войны. Нет, меня бесит, что из-за одного несовершенства Шайло считает себя уродиной.

Это дерьмо должно прекратится.

Держа конец пакета, срываю его под протестующие вопли позади меня. Как только я открываю витиеватое зеркало, в голове уже созрел план дальнейших действий. Я поворачиваюсь к девушке и кладу руки на ее бедра.

— Почему ты так со мной поступаешь? — в ее голосе просачивается такая обида, что я мысленно спрашиваю себя, не слишком ли далеко зашел.

Заставляю свою совесть заткнуться. В этом нет ничего нормального. Кто-то должен вытолкнуть ее из свитого ею жалкого гнезда и вернуть в реальный мир.

А иногда толчки бывают жестокими.

Обхватив каждую ее лодыжку рукой, пододвигаю девушку к концу матраса.

— Вот что произойдет, Звездочка. Ты будешь смотреть в зеркало, не обращая внимания ни на что, кроме выражения на своем лице, когда ты кончаешь.

Тело Шайло дрожит. Не ясно из-за страха или из-за ожидания, но мне все равно. Я хватаю пояс ее шорт и спускаю их по ногам, позволяя им немного поболтаться на пальцах ног, прежде чем они спадают на пол.

Приподнявшись, вцепляюсь за ниточки по обе стороны ее бедер.

— Они тебе очень нравятся?

Она моргает несколько раз, прежде чем покачать головой.

— Отлично. — С легким рывком тонкие трусики разрываются, а я долго осматриваю тело Шайло, впитывая то, что всегда принадлежало мне.

Мать вашу. Она причина, по которой мужчинам на середине обыденного разговора приходится извиняться, заметив ее на обложке журнала. Она идеальна, и сегодня она моя.

— Шай, — простанываю я, оседая между ее ног. — Ты будешь смотреть за своим взлетом от моего языка, а потом...

Ее глаза медленно закрываются.

— Да?

Придвигаясь к ней так, что мы оказываемся лицом к лицу, я проскальзываю пальцем в ее глубину. Она охает, заставляя стонать меня самого.

— Ты будешь выкрикивать мое имя, видя в отражении то, что вижу я.

— Ходячую катастрофу?

Я добавляю еще один палец.

— Совершенство. Ты покончишь с этой херью с мусорными мешками, даже если мне придется выебать ее из тебя.

Мне надоело играть в игры. Разговор окончен. Время действовать.

Когда я расстегиваю кнопку на своих штанах, мой член благодарно выпрыгивает. Ее глаза следят за каждым моим движением. Взяв ее ладонь, опускаю ее на свою длину. Шайло моя. Это становиться понятным, когда она в ожидании облизывает свои губы.

— Ласкай меня, Шайло.

Она выполняет просьбу, пробегаясь пальцами вверх, прежде чем потереть большим стальную штангу около головки моего члена. Что-то прохрипев, сжимаю ее ладонь в кулак.

Позволяю ей еще немного поиграть, прежде чем остановить

Часть меня хочет надрать себе задницу. Шайло Уэст дрочит мне, а я брыкаюсь. Но речь не обо мне. Я хочу показать женщине, которая сколотила состояние на своей красоте, что ее шрамы для меня ничего не значат.

Закинув ее ноги на свои плечи, немного сдвигаю нас для лучшего обзора в зеркале.

— Смотри или я остановлюсь.

Одарив внутреннюю часть ее бедра влажными поцелуями, нападаю на место, о котором Кэррик мечтал всю старшую школу. Я уже готов потерять сознание от одного только запаха. Шайло стонет, когда я прослеживаю длинным взмахом языка от одного конца ее лона до другого. Убедившись, что она все еще смотрит в зеркало, проникаю в ее глубину и продолжаю лизать под ее громкие стоны. Того и гляди прибегут соседи, дабы убедиться, что здесь никого не убивают.