Чуть позже — когда я ужинал — рядом со мной возник теневой дух.

— Ваше Величество, — заявил он. — Срочное донесение от магистра Виштара.

Что ж — это было серьёзно. Все во дворце знали, что меня можно беспокоить в любое время и в любом месте, но при одном условии — если причина действительно весома. Так что если дух не дождался, когда я доем, а явился прямо сюда…

— Что такое? — спросил я, откладывая серебряную вилочку с наколотой на неё креветкой в лимонном соусе.

— Магистр просил передать… — дух на секунду задумался, — что Верховный Лич уже трижды пытался применить некое заклятие, о котором вам должно быть известно, но только стараниями самого Магистра, что решил следить за ним, у него это не получилось.

Я расширил глаза.

— Магистр не может уйти от Храма Смерти, — продолжил гонец, — иначе случится непоправимое. Там вы его и найдёте; он знает, что делать, но Лич может оказать сопротивление.

— Хорошо, — сощурился я. — Передай Виштару, что я буду сразу, как только смогу.

Недоеденному ужину было суждено остыть. Нельзя было терять ни секунды! Действия Лича — это… это… полноценная измена! Я с перекошенным от ярости лицом вылетел во двор и велел седлать лошадей.

До Храма Смерти я добрался буквально галопом, не останавливаясь ни на секунду и не глядя, попадается ли кто-то под ноги лошадям. Задавят?! Плевать! Когда идёт речь о жизни почти всего населения страны, отдельные жизни уже значения не имеют!

Соскочив со своего коня, я подошёл к Виштару. Тот стоял, на удивление незаметно притулившись под сенью величественного Храма; просто стоял, опираясь на свой посох — и всё. Ни слов, ни движения… впрочем, я давно привык к тому, что свою ворожбу жрец свершает не здесь, а в тёмном измерении.

И, конечно же, моё приближение он заметил сразу же — хотя я подошёл к нему со спины.

— Владыка, — он повернулся ко мне. — Рад, что ты прибыл столь быстро.

— Виштар! — потребовал я. — Что происходит?!

— Сей неразумный дерзнул ослушаться твоего приказа, — от меня не укрылось то затаённое удовлетворение, которое вплелось в эти слова. Виштар явно был доволен серьёзной промашкой конкурента.

— Он… правда попытался сделать это?! — я не мог поверить в то, что маразм Лича дошёл до таких вершин.

— Трижды, — подтвердил жрец. — Точнее, он пытается один раз — без остановки. Но, если бы не я, у него уже трижды могло бы получиться. Он не знает об этом и продолжает молить Богиню Смерти.

— А она его послушает? — засомневался я. До сих пор Богиня показывала себя как чрезвычайно умная особа, хотя и себе на уме (что, впрочем, положено богам). Я не видел ни малейшей причины, почему она должна была бы потакать мольбам спятившего маньяка.

— Послушает, — усмехнулся Виштар. — Вернее, это не будет послушанием. Госпожа не может послушаться своего раба… Но она может вознаградить его за усердную работу.

— Чччёрт… — пробормотал я, разворачиваясь ко входу в Храм. Затем оглянулся на Виштара, — А как ты вообще об этом узнал?

— Я ждал этого, — лаконично заявил тот. — И потому заранее следил за неразумным сим.

— И ничего не сказал?!…а, впрочем, ладно. Неразумный сей вот-вот разрушит всё то, что мы так долго и упорно строили. Пошли быстрее!

Я взлетел за ступенькам Храма Смерти; за мной следом прогрохотали доспехами три десятка стражников — живых, а то мало ли что, примется Лич ещё ими управлять! — ну а за ними всеми принялся неторопливо подниматься и Виштар.

Ритуал проводился в подвале, где собрались все мёртвые послушники Храма Смерти. Я ещё не знал, чего он им такого наговорил — выдал всё, что я приказал держать в тайне, или же просто согнал сюда и дал указания — но, влетев в подвальный зал, я громко крикнул:

— Прекратить немедленно!

Монотонное чтение молитвы замерло… А затем ряды мертвецов расступились, открывая мне вид на Лича, склонившегося над толстенной и пыльной книжкой.

— Лич! — прорычал я, тяжело печатая шаг по этому проходу. — Разве мои приказы уже ничего не значат для тебя?!

— И никогда не значили, королёк, — проскрипел тот, поворачиваясь ко мне. — Жаль, я не могу смеяться, иначе посмеялся бы над твоей самоуверенностью.

— Это измена! — заявил я. — И ты пожалеешь об этом!

— Изменить можно тому, кому служишь! — повысил голос Лич, и звук этого мёртвого голоса эхом заплясал от стены к стене. — А я не служу тебе, королёк! Моя Госпожа — одна лишь Богиня Смерти!

— А я — Избранный её! — рявкнул я в ответ. — Или это для тебя ничего не значит, ты, придурок костяной?!