— Командующий Саллех — к господину Ларду, — докладывает ему хедор. — Немедленно. Дело не терпит отлагательств.

Мальчишка, кивнув, приглашает его войти. Я иду следом и провожаю слугу долгим взглядом. На вид ему лет двенадцать-тринадцать. Он чуть старше моего Вика. Внутри меня что-то дергается и начинает противно ныть. Где мой брат? Что с ним? Не стал ли он одним из таких? Что, если он тоже верно служит хедорам и Госпоже? Мысли набрасываются на меня с новой силой, словно вороны в том подземелье. Мэл и Аделар… Ну почему они так далеко? Они бы точно знали, что нам делать. Они бы встали по обе стороны от меня, и втроем мы были бы непобедимы. Но жизнь распорядилась по-другому. Я так хочу, чтобы все осталось на своих местах к тому моменту, как мы вернемся. Все то, что мы установили и построили, пока еще такое хрупкое. Я не хочу, чтобы хоть что-то пошатнулось.

— Добро пожаловать домой, Данайя.

Голос Кресса мигом заставляет меня встрепенуться. Я невольно проверяю капюшон — покрыта ли голова. Перевожу взгляд на него — он стоит в конце одного из коридоров, в нескольких шагах от меня. Я так погрузилась в свои мысли, что не заметила его. Прозевала врага, стоящего так близко. Больше нельзя будет допускать подобных слабостей. Плевать, что мое сердце не переставая кричит, слушая все это. У меня нет права на ошибку. Не сейчас.

— О чем ты говоришь, когда ты говоришь о доме? — Я выпрямляюсь, убираю руки с капюшона. — Твои хедоры лишили меня дома. Меня — и моего брата. Здесь моя тюрьма, а не мой дом.

— Заткнись! — грубо одергивает меня Саллех.

— Эй, оставь ее, командующий, — Кресс подходит ближе. — Я ведь ждал, что она будет здесь. Отдай ее мне.

— Она говорит, будто она жена Малкольма Росса, — докладывает тот, не отступая от меня. — Того самого предателя, переметнувшегося к азарданцам.

— Сефард и дезертир, вот это пара… — усмехается Лард краем губ. — Саллех, ступай отсюда. Ты и твоя стража ждите у ворот. Я дам вам знак, что делать.

Помедлив, командующий отходит. Отходит с видом хищника, на чью добычу только что посягнул вожак стаи. Я слушаю, как он уходит прочь, но я не оборачиваюсь. Посмотрим, что же с ними станет, когда добыча вывернется из лап смерти и не покалечится при этом.

— Зачем ты пришла? — вдруг спрашивает Кресс, вплотную подойдя ко мне.

— Ты сказал, что ты ждал меня, — отрезаю я. — Так лучше ты скажи мне. Для чего я здесь.

Я смотрю в его глаза, а он — в мои. Кулаки невольно сжимаются, как и губы. Я делаю глубокий вдох: нельзя. Нельзя, чтобы Исток, который во мне, хоть как-то проявил себя. Я не могу опять подставить Аделара с Мэлом под удар. Мне нужно контролировать себя. Держать себя в руках. Для моего сияния еще не пришло нужное время. Еще не пора рвать все оковы разом.

— Быстро же ты добралась, — говорит мне хедор. — Странно, что одна. Или Малкольм тормозил тебя? Ведь у него же перелом…

— Послушай, если бы он мог, он был бы здесь и первым бы взглянул тебе в глаза! — Я повышаю голос. — Но я сама решаю, что мне делать. Это мой брат и моя дорога. Я пришла за ним. Скажи мне, где он.

— А что ты дашь мне в обмен на него? — Кресс прищуривается. — Уж не свое раскаяние ли?

— Нет. Не дождешься, — отрезаю я. — В обмен я расскажу тебе, что на самом деле произошло пять лет назад.

— Решила все-таки идти путем своего отца?

Я замолкаю, не догадываясь, что ответить. Я отчаянно пытаюсь все это связать. «Добро пожаловать домой», — сказал он мне до этого. Домой — в Энгеду? Мы ведь жили здесь, пока наши жизни не рухнули, словно руины древних храмов. Но за два года этот город перестал считаться моим домом. Я до последнего не знала, где мой дом. И я нашла его только теперь. Но Ларду про все это знать необязательно.

— При чем здесь мой отец? — спрашиваю я. — Самар Гаддот — и Малкольм Росс… Лард, я не вижу связи. Объясни!

Кресс подступает еще ближе. Наши руки невольно соприкасаются, но он не делает лишних движений. И что-то мне подсказывает, что не случайно. Он боится меня? Вряд ли. Одно его слово — и я тут же упаду замертво к его ногам. Он уважает меня? Нет и еще раз нет — я женщина, сефард, жена предателя. По его меркам я — чуть выше уличной собаки. Я еще нужна ему? Но для какой цели? Нужно быть предельно осторожной. Я хожу по краю пропасти. Один неверный шаг — и я сорвусь, а вслед за мной сорвутся Стерегущие, все эшри и мой брат. Я не могу позволить себе лишних слов и вопросов. Я стою перед лицом врага. Талита Уэллс, Кайтен и Гончие по сравнению с ним ничего не значат. Они могли уничтожить человека, но не народ. Да и я тогда защищала не народ — отдельных людей. Сейчас же линии дорог ведут меня на новое поле битвы.

Кресс не отвечает. Смотрит пристально и выжидающе. Непонятно еще, кто кого допрашивает.

— Что ты знаешь о Стерегущих? — спрашивает наконец. — Это многое однажды прояснит.

— А что тебя интересует? — отзываюсь я. — Лард, они давно обернулись легендами. Народ их обожает, Гончие — клянут. Никто не может поведать настоящей правды. Мне интересно, что об этом знаешь ты.

— Ты переводишь стрелки, — улыбается он губами, но глаза — змеиные, холодные — все так же неподвижно смотрят на меня. — Ты обещала дать мне информацию, но ты увиливаешь от ответа. Так почему я должен верить тебе?