— А домогаться, значит, нормально? Не отражение, а заповедник для нимфоманок, — бормочу скорее для себя, чем обращаясь к ним, но инкуб слышит и окидывает ещё одним незаметным изучающим взглядом.

Ну да, он же, наверное, никогда не бывал в других мирах и даже не знает, что не везде женщины настолько агрессивны. Как можно всю жизнь провести в обстановке, где первая встречная вправе затащить тебя в постель и потребовать исполнения всех её фантазий? И ведь даже глаза не закроешь, если не нравится. Нужно целовать и ласкать, терпеть чужие прикосновения. Хорошо, если они хотя бы ласковые, а не болезненные. А что делать, если партнёрша не возбуждает, к примеру?

Интересно, он хоть догадывается, что у нас с Аллеоном всё по-другому? Наверняка, да. Потому и приглядывается исподтишка. Непонятно только, почему Лен так задумчиво на него смотрит. Опасается? Вроде бы, не похоже. Скорее, оценивает.

Дорога обратно проходит без приключений. В особняке Медиф снова занимает пост напротив дверей, а мы заносим внутрь пакеты с покупками.

— Отдохни. Сейчас придёт Келт, и нам с ним нужно будет работать. Вечером я помогу тебе всё разобрать.

— Как думаешь, мы успеем закончить тут за неделю?

Через девять дней его день рождения. Я всё ещё не отказалась от плана убедить Аллеона меня укусить, но Таласса для этого не годится. Нам нужно домой, там он будет чувствовать себя гораздо увереннее. И не придётся оправдываться, если что-то пойдёт не так и мы случайно что-нибудь поломаем.

— Я надеюсь управиться за два, максимум, три дня. Окончательно это станет ясно только после разговора с Келтом. Нужно понять, что его тут задерживает, и разобраться.

Не уверена, правильно ли Лен расценит мой интерес, но всё же осторожно интересуюсь:

— Насчёт возвращения… Мы можем забрать отсюда Медифа? Если леди Луассис согласится его продать, я бы…

— Не получится, Дари. Он — не раб, — со вздохом разрушает мои планы сиир. — Приказом королевы, свободным мужчинам запрещено покидать отражение.

— Ну да, иначе бы все разбежались… — соглашаюсь расстроено.

— К тому же, иметь под рукой такого слугу слишком удобно, чтобы запросто с ним попрощаться. Хоть его влияние и ограничивается сферой симпатий и физического влечения, это уже значительное преимущество. Рас, имеющих похожие способности, всего четыре, и они крайне малочисленны.

— Значит, ничего нельзя сделать?

— К сожалению. Такова реальность этого мира. Постарайся понять, живущие здесь не считают происходящее шокирующим или ужасным, им попросту не с чем сравнивать. Так что не жалей их… слишком уж сильно. И не заблуждайся насчёт Медифа. Парень не такой тихий и безобидный, как хочет казаться.

Об этом я тоже догадываюсь. «Тихие и безобидные» в условиях Талассы долго не проживут.

С другой стороны, мне что-то подсказывает, что норовистых и гордых тут любят ещё меньше.

— Я могу как-то помочь тебе с делами?

— Вообще-то, я хотел попросить оставить нас наедине. У тебя ведь нет разрешения Ассоциации, а мы будем обсуждать…

— Всё-всё, я поняла! Буду скучать в спальне.

— Ты ведь не обижаешься? Если бы дело касалось только меня, я был бы рад твоей компании, но Келт не имеет права рассказывать о своей работе третьим лицам.

— Разумеется, не обижаюсь. Мы ведь не отдыхать сюда ехали. Жаль, конечно, что заняться особо нечем, но я подожду, пока ты освободишься. Сходим вечером куда-нибудь?

Аллеон успевает только кивнуть, как раздаётся три энергичных удара в дверь, и на пороге возникает улыбающийся нисс Шиор.

— Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть, Лен! — восклицает он, шумно падая в кресло. — Говорю тебе, эта проклятая Таласса всю душу мне вымотала! Я даже у Бариийского короля не уставал так, как тут! Никогда не женюсь! Ни-ког-да! Никаких женщин вообще!

Хмыкнув, оборачиваюсь к сииру:

— Зови, если будет что-то интересное.

В спальне скучно. Сев на кровать, внимательно осматриваюсь, но в комнате нет ничего, способного помочь скоротать время.

— Дари, — заглядывает Аллеон, осторожно прикрывая за собой дверь.

— Ты уже освободился? И пяти минут же ещё не прошло!

— Мы ещё даже не начали, — снисходительно усмехается он. — Хочешь, я приглашу служанку, и тебе сделают массаж?

— А что, хорошая мысль!

— Тогда будь готова минут через десять. Помочь с платьем?

— Нет, оно просто снимается, — торопливо встав, целую любимого в губы. — Спасибо, Лен.

Поцелуй задумывался как лёгкий и благодарственный, но, стоит нам только коснуться друг друга, он каким-то образом превращается в голодный, жаждущий. Невероятное чувство! До нашего с Леном знакомства у меня ещё никогда так не слабели коленки.