Привычно проснувшись посреди ночи, не двигаясь, обдумываю увиденное.

Странная всё-таки у них магия. Поначалу мне казалось ужасно несправедливым, что любовь джаройев в некотором смысле искусственного происхождения. Я даже не считала её настоящей. Но, чем дольше вижу сны с воспоминаниями Рраяра, чем глубже погружаюсь в его чувства, тем сильнее крепнет наша с ним связь. Даже без встреч наяву.

Впервые меня посещает мысль о том, каково Рраяру видеть себя моими глазами. Мой образ в его голове окутан влечением, вольным или невольным, и это, в общем, приятно, но что чувствует он? Каким предстаёт перед самим собой? Раздражающим и надоедливым? Ненужным?

Пристыжённая, пытаюсь вспомнить, как долго считала джаройя досадным недоразумением, но по всему получается, что он уже вдоволь на это насмотрелся. И ни разу не упрекнул.

— Что на этот раз? — спокойно и вовсе не сонно интересуется из-за спины Аллеон.

— Почему ты проснулся? Я даже не шевелилась!

— Ты почти всегда просыпаешься в это время, так что мы тоже, — объясняет вместо него инкуб.

Боюсь загадывать и стесняюсь сказать им, что думаю, но разговора, похоже, не избежать. Со дня на день это всё равно бы случилось.

— Вы же знаете, что для меня нет никого, дороже вас, да?

Почуяв подвох, Медиф хмурит тёмные брови. А Аллеон, как обычно, видит меня насквозь.

— Хочешь, чтобы Рраяр стал третьим? — в бесстрастном голосе нет осуждения, но я знаю, что он ревнует.

Хочу ли я, чтобы Рраяр стал моим мужем в полном смысле этого слова?

Наверное, нет.

Я не готова видеть его с утра и до вечера, вместе завтракать и обедать, делить постель и всё прочее. Мы друг друга возненавидим. Рраяр — словно яд. Чтобы выработался иммунитет, нужно получать его малыми дозами, но постоянно.

— Нет. Не сейчас. Я хотела бы попросить о другом. Не прогоняйте, если он снова решит к нам прийти. Понимаю, как это звучит, но…

— … вы друг без друга не сможете, — продолжает Аллеон мою реплику, обращаясь при этом к потолку. — Как я и думал, джаройи не просто так становятся полностью уязвимы перед своей избранницей. Эта уязвимость — и есть оружие. Магия толкает их искать встречи днём, а по ночам они проникают в сны, занимают мысли и приручают чувства, медленно отвоёвывая себе место в сердце. От них невозможно отказаться, не так ли?

— И ты предлагаешь просто смириться?! — негодующе шипит Медиф.

Сиир с видимым безразличием пожимает плечами.

— Независимо от моего и твоего мнения, ещё десять, а то и двадцать месяцев Дари каждую ночь будут сниться его воспоминания. Думаешь, после такого можно остаться чужими? К тому же, Рраяр маг. Не самый плохой вариант из возможных.

— То есть ты его ещё и поддерживаешь?

— Если помнишь, ты и сам не так давно был просто телохранителем. И я тебя поддержал, иначе это по-прежнему было бы так.

Видя, к чему привела моя просьба, целую Лена и оборачиваюсь к Медифу:

— Не могу обещать, что с появлением в нашей жизни Рраяра ничего не изменится. Это было бы ложью. Всё уже меняется с тех пор, как мне стали сниться те сны. Но я точно знаю, что люблю тебя, люблю Лена и очень дорожу джаройем. С каждым днём всё больше и больше, если честно. Не знаю, кем мы с ним друг для друга станем, но уверена, что он всегда будет частью меня.

Он вглядывается в моё лицо, хмурит брови. Несколько раз пытается заговорить и сам же себя останавливает.

— Тебе мало нас? — спрашивает, наконец.

Медиф не упрекает, а, кажется, пытается прояснить, и поэтому моя совесть сворачивается клубочком, собираясь вздремнуть.

— Много, — улыбаюсь. — Учитывая, что неудачные браки — вроде как, наша семейная традиция, я собиралась выйти замуж не раньше, чем обрету полную финансовую независимость и стабильность. В лучшем случае, годам к тридцати. И точно уж не за двух мужчин разом… Но тут другое. Я не представляю без него своей жизни. Как и без вас.

— В Талассе у женщин тоже бывает по несколько любимчиков, так что, думаю, ситуация для тебя не в новинку.

Инкуб вздыхает. Оно и понятно: те женщины не были для него любимыми. Какая разница, сколько у них мужчин? Даже лучше, если их много: меньше внимания достанется лично ему.

— Если ты этого хочешь, я не трону джаройя, — сдаётся он. — До тех пор, пока он не совершит ошибку.

— Я тебя услышал, Дари. Жаль, что Рраяр не выбрал другую, но ничего удивительного — говорит Аллеон, удобнее устраиваясь на подушке и прижимая меня к себе. — Давайте спать. Рассвет уже через два часа.