Бархатный мужской смех прерывает нить моих размышлений.

Пока мы с инкубом были поглощены друг другом, Аллеон, Эшер и Сиор от обсуждения дел перешли к более светским темам.

Какой же Лен всё-таки красивый! Я так соскучилась по нему, так волновалась! Поскорее бы подняться наверх, принять душ и лечь, ощущая тепло их с Медифом объятий.

А утром придётся поговорить с Эшером.

Теперь, когда наличие нескольких мужей уже не вызывает культурного шока и невыносимо угнетающего чувства, что я совершаю измену, всё проще. Можно, наконец, честно признаться себе, что Эшер мне нравится с тех самых пор, как мы вернулись из деревни оборотней. Он немногословен, но это не уменьшает силы его обаяния, заботы, которую он проявлял.

Если б я смотрела чуть шире и больше доверяла своей интуиции, давно бы уже осознала, что между нами не только дружба, а влюблённость, которую мы оба старательно не замечали. Она не похожа на те чувства, что сразу, с первой минуты, вспыхнули между Аллеоном и мной. Это, скорее, река. Её воды тихие, без порогов и крутых поворотов. Такие реки могут быть мелкими и прозрачными, так что дно видно, как на ладони, или глубокими и полноводными, чья неодолимая сила кроется в тёмных потоках и совсем не заметна снаружи.

Стоя на берегу, мне остаётся только гадать.

Не подозревающий о моих мыслях оборотень слушает Сиора, расслабленно откинувшись на спинку кресла. Уже сейчас он здесь свой. Это чувствуется. Мы с Леном всегда будем рады Эшеру, поддержим его и поможем, нисколько не сомневаясь, что он ответит нам тем же.

Вот бы все разговоры, выяснения отношений и ссоры остались уже позади, и эти ночные посиделки у камина были бы просто семейным досугом!

Сиор, обернувшись, едва заметно улыбается, и я в очередной раз испытываю неловкость. Неизвестно, какой образ он уловил, а мне ведь просто хочется, чтобы дома было мирно и хорошо.

Поставив бокал на столик, вампир поднимается.

— Мне, пожалуй, пора. Закончим утром.

— Конечно.

— У тебя в каждом из отражений есть дом? — любопытствую.

— Я много работаю, так что дом мне ни к чему.

— Как так?

— Переночевать можно в гостинице. Одежду и всё необходимое я вожу с собой.

На его поясе маленькая барсетка. Наверное, такой же артефакт, как сумка Лена: хоть стадо слонов туда загони — место останется.

— Оставайся, Сиор, — предлагает сиир. — Гостевые спальни ещё есть. Не нужно будет никуда ехать, а утром, после завтрака, займёмся делами.

— Отказываться от гостеприимства не буду, — улыбается элисар. Видно, что он уже очень устал. — Спасибо.

— Я тоже пойду, — произносит Эшер, не сводя с меня тёмных блестящих глаз. — Увидимся утром.

По тому, как это сказано, сразу чувствуется, что разговора он будет ждать с нетерпением.

— Спокойной ночи, — желаю, позволив себе улыбку.

Проводив вампира в его комнату, расположенную неподалёку от нашей, наконец-то начинаем готовиться ко сну. Первой сбегав в душ, я уступаю место Лену и со стоном наслаждения забираюсь под одеяло.

— Он нравится тебе больше, чем я? — угрюмый голос присевшего рядом Медифа портит всё удовольствие.

Жутко поздно, скоро светать начнёт, а ему понадобилось обсудить Эшера!

— Мне и в голову не приходило вас сравнивать.

— Но он тебе нравится, я же вижу!

Не обвиняя напрямую, инкуб пытается давить на чувство вины. Это и есть пассивная агрессия?

— Сначала кот, теперь ещё этот…Сиор! — продолжает он злиться. — Что есть у них, чего нет у меня?

Думать, когда мозг вот-вот отключится, глаза слипаются, а тело уже нежится в полудрёме, невероятно трудно. Сомневаюсь, что я поняла бы, о чём речь, если б Медиф не назвал вампира по имени.

— Что? При чём тут Сиор?

— Ты и его хочешь?

Рассердившись, сажусь в постели.

— То что Сиор мне нравится ещё не значит, что я брошусь его соблазнять! Хватит уже. По-твоему, если я замужем за вами, то на всех остальных мужчин должна смотреть, как на врагов?

— Соблазнить его будет не трудно! — ядовито усмехается инкуб, услышавший совсем не то, о чём я говорила. — Зачем он тебе? Из-за его положения?

Надо бы успокоиться и перестать кричать друг на друга, но мы оба слишком устали и раздражены. Даже понимая причину его недовольства, помня, что это не кто-нибудь, а мой любимый, я не могу сдержать кипящих эмоций.

Простейшая реакция на угрозу — бей или беги. Убегать я точно не собираюсь, а потому отвечаю на оскорбительный выпад категоричным:

— В нашей семье будет больше двух мужей. Смирись с этим!

Рраяр мой! Я в любом случае от него не откажусь!

Неоново-голубые глаза Медифа вспыхивают ярче — и меня захлёстывает удушливой волной вожделения. Примитивного, унизительного, животного. Отупляющего настолько, что хочется наброситься на ближайшее существо противоположного пола. Брать или отдаваться — не важно! Лишь бы это закончилось!