— Лен!

От облегчения едва не подкашиваются ноги, но я с разбега бросаюсь в распахнутые объятия.

Вид у него потрёпанный. Рубашка испачкана грязью, частично порвана и забрызгана кровью, на лице — ссадины, костяшки на руках сбиты.

— Всё вовсе не так страшно, как выглядит, — успокаивает с улыбкой. — Просто пришлось немного подраться. Ничего серьёзного.

Наш невольный провожатый, который ещё утром громче всех рассказывал, как надо запугивать своих женщин, презрительно сплёвывает на пол и отворачивается, не в силах на нас смотреть.

Что за люди такие? От нормальных проявлений любви и привязанности их прямо коробит, а от жестокости и насилия — нет.

— Ведите себя прилично, — прохладно напоминает ему вампир и тут же пресекает готовое вырваться возмущение: — Желательно, молча.

— Это Сиор, — представляю, подойдя ближе. — Сиор, это мой муж, Аллеон.

— Сиор Налтрин.

Он первым протягивает руку.

Пожимая её, Лен на миг хмурится, изучая нового знакомого настороженным взглядом. Не недоверчивым, но всё же несколько более пристальным, чем обычно.

— Аллеон Элктар. Спасибо, что нашли время помочь.

— Можно без церемоний, — отмахивается элисар от вежливого обращения. — Нам предстоит провести вместе несколько часов, и это будет только мешать. Дарисса сказала, где-то здесь держат ещё кого-то. Ты знаешь, где?

— Нет, к сожалению. Мы разошлись с час назад, чтобы выяснить обстановку. Договорились не задерживаться, но он до сих пор не вернулся, — Лен с надеждой поворачивается к джаройю: — Разве ты не чувствуешь направления?

— Слишком размыто. Наверное, это какой-нибудь артефакт. Знаю только, что он жив и что находится где-то здесь.

— Поговорим с тем, кто тут главный, а потом будем действовать по обстоятельствам.

Покои нисса Гэгха пусты, кабинет тоже, и никто не может сказать, где искать.

Узнав, что в крепости элисар, он попросту сбежал, надеясь переждать где-нибудь в более уединённом и безопасном месте.

Но, к счастью, беглеца вовремя замечает Рраяр.

— Смотрите-ка, — говорит он, кивнув в окно, где едва угадывается крупный, торопливо удаляющийся, силуэт. — Похож на того, кого мы ищем?

— Трудно сказать. Нужно проверить.

На то, чтобы забрать подозрительного субъекта и вернуться обратно у джаройя уходит меньше десяти секунд. Тот разъярённо пытается отбиваться, но под взглядом трёх решительно настроенных мужчин затихает.

— А вот и вы, нисс Гэгх, — предвкушающе улыбается Аллеон. — Где Медиф?

Вскинувшись было, тот натыкается на бесстрастное лицо Сиора и цедит сквозь зубы:

— Не знаю!

— Отвечайте правду. Где Медиф?

— Не знаю я! — рычит. — Его до сих пор не нашли!

Аллеон и Рраяр переглядываются.

— С ним всё в порядке, Дари, — заверяет сиир, посмотрев на кольцо. — Мы найдём, не волнуйся.

Посовещавшись, делимся на две группы. Сиор и проводник остаются с ниссом Гэгхом составлять исчерпывающий список его прегрешений, а мы втроём отправляемся искать Медифа.

Все мои мысли только о нём, о его безопасности, но обеспокоенный взгляд вампира, провожающий до самого поворота, тяжело не заметить. Он жжётся между лопатками.

— Скорее всего, Медиф не вернулся потому, что перекрыта дорога, — предполагает Лен.

— Увидишь его, не делай испуганное лицо, — напутствует Рраяр. — Парень подрался, и ему сильно досталось, но ничего серьёзного не случилось. От синяков не умирают.

Удивившись тому, что джарой повысил инкуба с мальчишки до парня, не сразу замечаю несоответствие.

— Откуда ты…

— Ещё до того, как нашёл тебя. Пришлось немного помочь ему и подлечить.

— Спасибо, что присматриваешь за ними, — благодарит Аллеон с таким самодостаточным видом, будто уж ему-то помощь не требуется никогда.

— Я и за тобой присматриваю, — фыркает Рраяр снисходительно.

Несмотря на разговор, мужчины ежеминутно готовы к нападению магов или солдат, однако коридоры и все комнаты, куда мы заглядываем, пусты.

— Где все? — не выдерживаю я давящей тишины.

— Думаю, во дворе, — предполагает Рраяр. — Сиор мог заставить того бугая собрать всех снаружи, чтобы нам не мешали, или чтобы самому опросить их.

— До сих пор не могу до конца поверить, что ты вернулась с элисаром… — говорит сиир. — Мне уже страшно куда-нибудь тебя отпускать.