На самом деле ни мнение большинства, ни особые мнения не учитывали (и, в той мере, в какой речь идет о судебном прецеденте, вполне обоснованно) существенные экономические факторы. Прежде всего, например, активно ли конкурировали две железные дороги друг с другом; как развивалась конкуренция и нанесло или могло ли нанести их добровольное объединение ущерб интересам общества? Как по этому поводу заметил Б. Х. Мейер: «Было сделано предположение о подавлении конкуренции, но не был вначале задан вопрос о наличии конкуренции, а также о том, выиграло ли бы общество, если бы конкуренция была сохранена» {107} .

Начало компании Northern Securities фактически положило не слияние двух конкурировавших железных дорог, а соперничество между железной дорогой Great Northern, принадлежавшей Джеймсу Дж. Хиллу, железной дорогой Northern Pacific, принадлежавшей Дж. П. Моргану, и железной дорогой Union Pacific, принадлежавшей И. Х. Гарриману {108} . Хотя Great Northern и Northern Pacific с географической точки зрения являлись альтернативными путями из Сент-Пола в Сиэтл, ожесточенные ценовые войны по разным причинам закончились задолго до 1904 года. Мейер указывал, что дороги существовали в «относительном мире» в течение, по меньшей мере, двадцати лет {109} . Обе компании поддерживали единые тарифы, благодаря которым загрузка вагонов, отправляемых обратно, и равномерно распределяемый между ними грузооборот повысили эффективность и привели к экономии на обеих железнодорожных линиях, а также сделали возможным в целом низкий уровень тарифов, который оказался бы разорительным для других железных дорог {110} .

На пути непрерывного снижения издержек встали два фактора: 1) необходимость более надежных договоренностей для обеспечения единых тарифов и 2) необходимость контроля над железнодорожной линией Берлингтон с ее стратегическим расположением. Линия Берлингтон протянулась на восток от Сент-Пола до Чикаго и проходила через «основные рынки крупного рогатого скота, важные хлопковые, угольные районы и территории, богатые полезными ископаемыми» {111} . Она служила логическим продолжением железнодорожной системы Хилла – Моргана, и в январе 1901 года начались переговоры о ее покупке. Хотя Гарриман обратился с просьбой об участии в переговорах, его просьбу отклонили, а месяц спустя линия Берлингтон была продана представителям Хилла – Моргана {112} .

Тогда на Уолл-стрит И. Х. Гарриман начал свое знаменитое наступление на саму Northern Pacific. В целях получения контрольного пакета цена на обычные акции железной дороги Northern Pacific взлетела со 144 долл. за акцию до более чем 1000 долл. в течение всего четырех дней {113} . Хотя Гарриман смог заполучить большую часть обычных и привилегированных акций Northern Pacific, формальности не позволили ему управлять компанией. Не удалось ему также свести к нулю экономические преимущества тесного сотрудничества Хилла – Моргана {114} . Таким образом, создание холдинговой компании Northern Securities было логически неизбежным шагом по консолидации активов для того, чтобы сделать железнодорожные планы Хилла – Моргана неподконтрольными Гарриману.

Короче говоря, создание компании Northern Securities, учрежденной в штате Нью-Джерси в ноябре 1901 года, не вело к ограничению конкуренции между двумя ранее конкурировавшими железнодорожными системами. Напротив, с точки зрения участников сделки, она привела к эффективному и в высшей степени целесообразному объединению железнодорожных активов. Как бы свидетельствуя об эффективности такого объединения, тарифы на железнодорожных линиях Хилла – Моргана продолжали снижаться в период с ноября 1901 года по 1903 год {116} . Но в принятии Верховным судом окончательного решения экономические факты и экономический анализ не играли никакой роли.

Вдохновленное вердиктом по делу компании Northern Securities, Министерство юстиции возбудило целый ряд исков против крупных холдинговых компаний. Наиболее важным из них оказалось уголовное дело, возбужденное 15 ноября 1906 года в федеральном суде города Сент-Луис против компании Standard Oil of New Jersey. Данная отрасль и данное антимонопольное разбирательство важны по трем причинам: во-первых, дело создало важные прецеденты в толковании судами антимонопольного законодательства; во-вторых, легенда о компании Standard Oil породила массу «общеизвестных фактов», касающихся поведения и результатов деятельности крупных корпораций, и, наконец, изучение нефтяной промышленности сделает возможным разумное обсуждение гипотезы о том, что предпринимательская монополия вообще не является проблемой свободного рынка, а возникает вследствие вмешательства государства в дела бизнеса.

Начало современной нефтеперерабатывающей промышленности было положено в 1846 году, когда канадский геолог доктор Абрахам Геснер обнаружил, что жидкое топливо можно получать из угля, а керосиновую фракцию отделять и использовать для освещения {117} . Несколькими годами позже ряд компаний занялся производством жидкого топлива из глинистого сланца. Получаемое при этом керосиновое масло не осаждалось и не дымило, когда его использовали в масляных лампах соответствующей конструкции, и, самое главное, этот керосин был дешевле по сравнению с существующими источниками освещения. В частности, предложение китового и спермацетового жира было нестабильным, а цены на них нередко превышали 3 долл. за галлон; более дешевый газ не был повсеместно доступным. Поэтому когда Бенджамин Силлиман, профессор Йельского университета, доказал компании Pennsylvania Rock Oil потенциальную ценность нефти, обнаруженной в болотистых ручьях штата Пенсильвания, с коммерческой точки зрения оставался единственный вопрос: можно ли найти нефть в большом количестве? Полковник Э. Л. Дрейк, 39-летний человек без определенных занятий и бывший проводник на железной дороге, дал ответ на этот вопрос в 1859 году, открыв месторождение нефти в городе Титусвилль, штат Пенсильвания. Со скважины Дрейка, дававшей 25 баррелей в день, и цены 20 долл. за баррель сырой нефти началась нефтяная промышленность и нефтяная эпоха.