Через какое-то время отряд «стражей порядка» пополнился еще одним эмпатом, и Алесандро вскоре стал его главой.

За время обучения и службы в «стражах порядка», Луизе и Алесандро открылось много тайн эмпатической магии. Большинство из описанных секретов уже были мне знакомы, а вот о других я узнала со страниц этого дневника. К сожалению, касались они смерти моих родоначальников и не только.

«Столетние магические войны» близились к концу. Уже скоро должен прогреметь тот страшный взрыв, а Луиза и Алесандро погибнут. Читать трудно, но я должна.

В ходе страшных боёв, ценой неимоверных потерь, Бальтазор Воржиаль объединяет земли Нейлианда в единое государство. Оставшийся оплот сопротивления не удаётся загасить. Недавно отгремела «ледовая битва», в результате которой удалось прорвать вражеские ряды.

Ну да, я читала об этом в энциклопедии магических родов, когда искала информацию о Ренане.

Алесандро с большим уважением отзывается о подвиге Рене д'Айсвиля. Несмотря на все усилия, завершить кровопролитие не получается — слишком много магов находится в стане врага и не хочет объединения в единое государство. Но и это не главная причина, о которой тревожится Бальтазор Воржиаль.

Судя по всему, Алесандро стал один из приближенных людей будущего повелителя Нейлианда. Почему же тогда о моём родоначальнике ни слова не сказано в летописях? Что произошло?

Чета де Вентрей обзавелась детьми.

Рауль и Марселла де Вентрей — близнецы. Детям четыре года, они очень развиты для своего возраста. Магия уже начала понемногу проявляться, но я постоянно слежу за малышами. Алесандро пропадает на совете у Бальтазора. Что тревожит Воржиаля?

Я задумываюсь. Родители Рауля и Марселлы погибли, когда детям еще не исполнилось пяти лет. Могла ли Луиза предчувствовать свою смерть? Что она дальше пишет?

Война не прекращается, потери с обеих сторон просто огромные, но никто не желает уступить. Однако самое страшное не это. Силы, магия, сошедшиеся в поединке, буквально разрывают на части землю. Военные магические манипуляции с погодой, стихиями и внутренним миром людей, сводят с ума, как живых существ, так и природу. Если это не остановить, погибнет всё живое, сам Трискелион перестанет существовать. Именно этого страшится Бальтазор, но в стане врага есть фанатики, которым наплевать, что останется после них. Будет ли место, где смогут жить их потомки, и будут ли они. Алесандро сказал, что Бальтазор не остановится, пока не уничтожит врагов. Вот только, где тогда смогут жить наши дети?

Великая магия! В наших летописях всё выглядит не настолько жутко.

Мне оставалось прочесть последние страницы, но я не успела. В коридоре раздаются спешные шаги. Я слышала, что идет несколько человек. Открывается дверь. На пороге закрытой секции появляются император и Ренан.

— Вижу, вы обнаружили дневник Луизы. Следуйте за мной, — произнёс Воржиаль.

«Ренан, мы кое-что обнаружили!! Ждём тебя в лаборатории!!». Это письмо буквально вылетело со скоростью звука из портала артефакторной почты. Два предложения, в спешке начертанные Вейном, разбудили тревожное любопытство ледового мага. Обычно почерк артефактора идеален. А сейчас он больше похож на каракули. Профессор Айс спешно открыл портал в ледовое царство.

— Вейн, куда делась твоя любовь к каллиграфии? — произнёс водник, когда вышел из портала. А затем он замер, окидывая взглядом лабораторию.

На стенах царства артефакторов красовались обугленные дыры, края одного из новообразованных отверстий еще дымились, многие предметы интерьера, разломанными фрагментами, валялись на полу. Дуэйн Гловис показался из-под стола, перевернутого в виде баррикады, а Вейн показался из-за шкафа, отряхивая жилет.

— Что послужило поводом для вынужденной вентиляции? — Ренан еще раз обвёл взглядом изрядно потрепанную лабораторию.

— Величайший опыт, сьерр д'Айсвиль, — глаза Дуэйна восторженно горели, а сам Гловис вытирал со щеки сажу.

— Повод на экспериментальном столбе, — Вейн указал на невысокий металлический столбик с плоской крышкой.

На нём лежал артефакт. Основание у него было из черного камня. Его сердцевину составляла маленькая шестигранная пирамида, закреплённая на постаменте. Пирамидку окружали четыре небольшие прямоугольные металлические пластины, внутренняя часть которых была отполирована до зеркального блеска. Их грани не соприкасались между собой, сохраняя расстояние в мизинец толщиной.

— Это очередной безумный эксперимент Дуэйна? — осторожно спросил Ренан.

— Не совсем, я просто облёк в форму гениальную мысль сьерра Вейна, — радостный голос Гловиса не соответствовал его взлохмачено-подкопченному виду.

— Ренан, помнишь того незнакомца на кладбище? — спросил Вейн у ледового мага.

— Конечно. Очередной поклонник Каролины и её эмпатической магии, — ответил Ренан недовольно.

— Хорошо. А теперь перенесёмся в Роксбург. После побега Октопуса мы обнаружили там очень характерные следы, — произнёс Вейн.