— Леся? — позвал Повелитель.

Он поднялся с кровати, демонстрируя себя во всей красе, и мне опять стало жарко, но лишь на секунду.

Несколько долгих мгновений, и Ри-Ар соизволил прикрыться — обмотал вокруг бёдер ту самую простыню.

— Не понимаю что мы обсуждаем, — сказала я. — Просто не хочу оставаться и всё. Отпусти меня.

— Даже не подумаю, — заявил этот рогатый тип нагло.

Тут же сложил руки на груди и одарил таким взглядом, что я с ужасом поняла — запала! Но можно это будет мимолётное увлечение, а не любовь?

Я хотела гордо вскинуть голову и сказать что-нибудь веское, а вместо этого с языка сорвалось:

— Ри-Ар, ну пожалуйста. Ты же Повелитель, так будь великодушен!

Брови шайсара медленно приподнялись.

— Великодушен? Ты шутишь? Леся, даже если закрыть глаза на всё остальное, у тебя Королевский огонь.

— И что теперь? — не поняла я.

На меня посмотрели странно, с этаким сомнением, и я поспешила продолжить:

— Я понимаю, что это уникальная магия, но разве я сделала с её помощью что-то плохое? Я не вредила тебе, не вредила королевству, и впредь постараюсь…

Ри-Аригахт внезапно закашлялся, и я запнулась. Что такое? Что не так?

Теперь на меня смотрели уже с весельем, и я растерялась.

— Что смешного? — спросила тихо.

— То есть дядя тебе не сказал? — прозвучал встречный вопрос.

Я нахмурилась, а Ри-Ар плавно приблизился, чтобы взять за плечи и, наклонившись, подарить быстрый поцелуй в губы. От ощущения его близости ноги начали подгибаться, но я устояла.

Правда в следующий миг желание осесть на пол стало прямо-таки нестерпимым, потому что я услышала:

— Милая моя Леся, Королевский огонь — это магия, подчинённая только правителям. Он пробуждается у Повелителя в момент коронации, и в редких случаях может пробудиться у Повелительницы в первую брачную ночь. Но тебе магию подарил источник, то есть ты стала Повелительницей просто так, без коронации и брачных ритуалов. А раз у тебя есть Королевский огонь, ты можешь претендовать на мой трон, либо потребовать раздела государства. Первый способ не очень законный, а второй — более чем.

Что? Я могу отнять у Ри-Ара половину страны?

— Теперь понимаешь, почему тебе придётся остаться здесь? — добавил Ри-Ар и попытался поцеловать снова, но я отшатнулась.

Шориш действительно не предупреждал, и вот такая новость…

— Я подпишу бумаги о том, что не претендую и претендовать не буду! — выпалила раньше, чем подумала.

— Нет, милая моя, это плохой вариант.

— И чем же он плох? — удивилась я.

— Во-первых, он мне не нравится. Во-вторых, я хочу посмотреть, как ты будешь претендовать.

Я не поняла и нахмурилась. Что это значит? Аригахт хочет от меня госпереворота? Спасибо, но я в такие игры не играю!

— Ри-Ар! — воскликнула я гневно.

— Что, хорошая моя? — мне подарили ласковую улыбку. Это было настолько странно, настолько неадекватно, что я вывернулась из объятий Повелителя и предпочла на всякий случай прикусить язык.

А он ждал… Недолго, конечно, но стоял и смотрел выжидательно. Потом развернулся и отправился в ванную, словно ничуть не боялся оставить меня одну.

Это было зря! Стоило Повелителю прикрыть дверь, как я метнулась к кровати — именно там он бросил флягу. Вот только…

— Если ищешь эликсир, то я его вылил, — донеслось из-за двери.

В глазах потемнело — это вспыхнувшая было надежда издохла. Вылил! У-у-у…

— Да ты хоть представляешь сколько оно стоит?! — крикнула… просто потому что крикнула.

Повелитель неприлично захохотал.

Завтракали мы вместе, в молчании, а потом Ри-Ар облачился в свои дорогущие расшитые золотом одежды и покои покинул. Его настроение, в отличии от моего, было прямо-таки сказочным. Он улыбался так, что хотелось прибить!

И я бы обязательно совершила покушение на жизнь этого шайсара, но он, как на зло, не дал настоящего повода. Улыбка — это было единственное, что он себе позволил. В остальном держался сдержанно, и даже не пытался меня разговорить.

Чувствовал опасность? Впрочем, ирония тут неуместна, никакой опасности я для него, разумеется, не представляла.

Но ход с молчанием был умным — здесь и сейчас я была настолько взвинчена, что ничего хорошего сказать не могла.

Именно поэтому сама тоже заговаривать не спешила. Язык чесался, но разум настойчиво твердил: сиди, Леся, и не отсвечивай!