Проехав мимо булочной, куда часто наведывалась Бланш, коляска свернула в неприметный узкий переулок, ведущий к дому подруги, и там остановилась около фонтана.

Бабуля Лили — высохшая, костлявая старушенция в хлопковом костюмчике прошловековой давности пребывала на своем посту — садовом диванчике за низкой оградой, откуда зорко озирала свой маленький мирок, состоящий из десятка соседних домов. Завидев внучку, приехавшую на коляске, она оперлась на клюку и сердито насупилась. Меня бабуля Лили недолюбливала, и всегда говорила, что от людей с тягой к авантюрам следует держаться подальше.

— Не буду заходить, — шепнула я подруге. — Отдыхай.

— Прости, что со «Столами» не вышло.

— Ничего.

Проводя взглядом фигурку в безразмерном кардигане, я махнула ручкой и пропела миленькое: «Удачного дня, миссис Майлок».

— Домой, мисс? — поинтересовался извозчик.

Дикельтарк. Осенняя 15.

Флориан Келерой

Спустя десять минут я стояла на собственном пороге. Двухэтажный особняк был небольшим и, разумеется, не шел ни в какое сравнение с нашей проданной усадьбой в провинции Берг. Фрэнк ее уже не помнил, а перед моими глазами она возникала каждый раз, когда я открывала эту дверь…

Соседские дома примыкали к моему вплотную, и пряничный фасад ничем особо не выделялся в ряду однотипных строений, даже площадка перед окнами, засеянная травой была такой же, как у остальных. Цветочки разводить я не любила, поэтому тут орудовал садовник, следивший за порядком на всей улице. Его услуги стоили недорого для лордов и леди, проживающих здесь, но мне — обычной ассистентке на ФЭП, работавшей на полставки, приходилось отдавать половину жалования на оплату всяких подобных услуг, вторая половина тратилась на обучение Фрэнка, ибо сбережения, переданные матушкой на это дело, давно закончились. Действительно, откуда ей было знать, что цены взлетят втридорога после войны?!

Дверь распахнулась, и я вдохнула запах родного дома, купленного еще моей пра-пра-… сколько-то раз пра- бабкой, чтобы приезжать в столицу на зиму. Прабабка была особой весьма одаренной, служила в Армии целительницей, участвовала в первой рорской войне, там же ее супругу пожаловали графский титул и те самые земли в Берге, которые по иронии судьбы забрала у нас вторая рорская война. Мой отец скончался за пять лет до начала противостояния с колдунами, мать во время него — целителей в столице осталось мало и однажды они просто не приехали вовремя.

Мама принадлежала другой эпохе, не верила, что женщина когда-либо сможет стать главой рода. Работать, служить в Ведомстве, в Армии — да… Но возглявить семью… Ха! Посмотрела бы она, как живу я, как живут другие леди и мисс. После одобрения закона о равном наследовании все изменилось. Наверное, и не могло быть по-другому, ведь лучшие мужчины погибли на севере, иначе, куда бы им подеваться?! Сейчас достойного кандидата в супруги не сыскать, сама быстрее всего добьешься, чем эти с позволения сказать «мужчинки», готовые с удовольствием ухватиться за чью-то обеспеченную юбку. Мы работали сами, сами платили по счетам, сами воспитывали детей или даже собственных братьев. И… научились ценить себя.

Императрица жаловала сотни титулов и грамот отставным военнослужащим-женщинам, героям войны. Где такое видано, мамочка?! Ты не верила, а оно случилось. Ты мечтала, чтобы Фрэнки стал магом, возглавил род Келерой, а я бы вышла за какого-нибудь одаренного, лучше знатного юношу, сделала бы тому тройку детей и сидела бы дома, как ты. Но… теперь… Не-е-ет. Если задуматься, даже работа на ФЭПе лучше такой судьбы. Фрэнка так и быть я дотяну, все же этот гаденыш мой брат, но остальное…

Я скинула туфли, бросила ключи на столик и вошла в гостиную. Ставни открылись автоматически, и солнечный свет разорвал сумрак. В центре находился старый камин, которым мы не пользовались со смерть отца, справа книжные стеллажи до потолка, тома по структурной магии по понятной причине я зачитала до дыр, а вот экономические трактаты меня не вдохновляли и пылились на верхних полках, там же блестел закрепленный на подставке меч отца. Однажды, точнее — если Фрэнки окончит курс Шепарда этот длинный, чуть изогнутый клинок достанется ему. Впрочем, еще в возрасте десяти лет я добралась до него первая, и едва не отрезала себе палец. Не ожидала, что лезвие настолько острое… Наверное, если сверху на кончик упадет перо, получится… два пера. Тогда-то отец и убрал его наверх.

Скользнув взглядом по угловой лестнице, увидела разбросанный на ступеньках картон, эх, Фрэнки — свин! Поморщившись, прошла босиком по ковру в столовую. Когда-то у нас была кухарка, сейчас еще и такая роскошь нам точно не по карману. Но и готовить я не умела, несмотря на все попытки Бланш научить меня, поэтому предпочитала либо обедать в кафетерии и ресторане, либо заказывать еду на дом.

На кухне царила тишина и чистота. Открыв холодильник, достала молоко и печенье. К рорским демонам заветы всяких пансионных наставниц, питаться бульончиком после двенадцати я не собиралась. Подогрев содержимое стакана легкой структурой, запила им печенье с джемом и, прикрыв глаза, насладилась вкусом.

Наконец-то можно расслабиться и осознать, КАК близко мы с Бланш были от разоблачения… Нет. Нас уже разоблачили. Вот так просто. Я усмехнулась, ощутила, как риск снова щекочет нервы. Вспомнила инспектора, рванувшего за моей подругой, как мой мозг лихорадочно заработал, придумывая способы избежать подозрения, вывернуться и на этот раз, как по спине побежали мурашки и зашумела кровь в ушах. Не разоблачили. И поэтому… в принципе, день начался просто шикарно! Стоило закрепить это и все же пойти в Столы, как и планировала, потому что деньги уже почти закончились.