— Что же… — Парень разочарованно вздохнул. — Люди слишком испорчены, они не могут принять кого-то отличного от них — слишком красив ты, или слишком чист душой — становишься предметом зависти, насмешек и пошлых мыслей. — Впервые Елисей негативно отзывался о людях, впервые его глаза потемнели и словно бы погасли. — Идём отсюда, нам с тобою не место здесь.

— Давай уйдем сегодня же. Не хочу тут оставаться.

— Уйдём, прямо сейчас. — Елисей закинул рюкзак на плечи, взял за руку Марию и вышел из комнаты.

За работу староста рассчитался едой, а проводить странных людей вновь вышли всем селением, за спинами двоих закрылась дверь, и для этих людей всё опять пошло по-старому.

А Елисей уходил с тяжёлым каким-то чувством, он не улыбался больше, не смотрел по сторонам, лишь крепко сжимал руку Марии.

— Ты лучше их всех. — Прошептала девушка, и они продолжили путь.

"Я такой же, как они". — Подумал Елисей, и отчего-то улыбнулся этой мысли, а потом посмотрел на Марию. Что же, видимо, идти им вместе до самой Москвы.

…

Он стоял у окна. Сама тьма и сама ночь, тьма в глазах, тьма вместо сердца, и, как отражение внутреннего мира, бескомпромиссная чернота волос. Строен, красив, высок и мрачен.

Наблюдая сцену, развернувшуюся между пьяным мальчишкой и Мэри, Умберту ждал, что вот-вот, вот сейчас мальчишка сдастся, уступит, и уже совсем скоро Мэри сможет, вернуться, но… Разочарование.

А теперь перед глазами мелькали картинки — как страстно, с каким явным удовольствием Мария, ЕГО Мария, целовала того пацана. Демон скрипнул от досады зубами. Да, за своей любимицей он мог наблюдать, тихонько и незаметно. Да что носятся они с этим щенком?! Убить и дел-то!

Убить… — Коварная улыбка вдруг озарила лицо мужчины. Конечно же! Ведь у него есть отборнейшая команда — дюжина самых свирепых убийц, обученные элитные демоны, да одного такого хватит, чтоб от парня и мокрого места не останется, всего за несколько минут.

Но пусть идёт весь отряд, против него, такого светлого, такого — ребёнка по сути, двенадцать кровавых монстров. Это подло, это низко, более чем. Но весело.

— Что же, что же, посмотрю я на твою святую силу веры! — Рассмеялся Умберту, мысленно уже призывая свою команду.

…

Леса и поля, и этот огромный и бескрайний мир! Елисей забыл про грусть, и бодро шагал вперёд, то и дело сверяясь с картой.

— А хорошо, что ты, всё же, пошла со мной! — Парень повернулся к Марии. — Вот только, жаль три дня потеряли зря. Но мы нагоним! Правда ведь? Ты как? Не устала со мною?

Девушка с самого выхода из деревни была как-то отдалена и немногословна, молча сносила все тяготы и лишения, лишь изредка, ещё пытаясь, обратить на себя внимание парня. А он, казалось, стал к ней более лоялен, более мягок.

Порой его забота, её просто вгоняла в ступор и она не знала, как на это реагировать. К ней давно никто не был внимателен. Всё больше ей хотелось вернуться и оставить парня в покое, впервые Марии хотелось пойти против Люциуса, впервые хотелось бежать. От себя.

Его голос словно вырвал Мэри из пучины нескончаемых мыслей. Девушка мягко улыбнулась ему в ответ, посмотрела совсем иначе. С ним она порой забывала, кто она есть.

— Разве я не мешаю тебе? — Вопросом на вопрос ответила девушка.

— А вовсе и не мешаешь! Пожалуй, теперь мне было бы одиноко, оставь я тебя в посёлке. Это плохо, верно, нам ведь всё равно скоро придётся расстаться, но знаешь, я буду рад, если мы и потом останемся друзьями. Ну, потом, когда я мир спасу! — и он подмигнул Марии. Он знал, что для неё эти слова звучат как бред, но по нему-то было видно, что в своей вере он непоколебим. В который раз увидев снисходительную улыбку девушки, парень рассмеялся. — Мы же друзья, Мария, а? У меня никогда друзей не было! Ну, вот совсем! А у тебя?

— Идти до Москвы ещё долго. Насколько я поняла, это практически другой конец огромной страны. — Мария улыбнулась. — Друзья? Пожалуй, да. Я никогда не дружила ни с кем, ну, кроме сестры. — При словах о сестре, она поникла ещё больше. — Знаешь, я готова была любить всех, дружить, но на нас смотрели всегда как на нечто недосягаемое что ли, нас ненавидели за происхождение, за голубую кровь, как говорят. — Девушка посмотрела в голубые глаза парня так выразительно, будто ждала понимания, хотя, знала ведь, что он вряд ли поймёт. Между ними было практически полтора века.