— Но как же так? — Анна помотала головой. — Она же там… надо… надо хоть похоронить ее по законам богини. И шиисс Найтвиль… он же еще жив. Его надо спасти.

— Ты никого спасать не будешь, — резко оборвал ее Рейджен. Он снова ухватил ее за подбородок и заставил смотреть себе в глаза. — Выбираешься в винный погреб, затем со всех ног бежишь в жилые комнаты. Если этот мальчишка Арнод уже успел увезти людей из поместья, не мешкая, Анна, не мешкая! — он особенно выделил это. — Бежишь в Гроапу и сидишь там. Понятно?

— Да, — закивала девушка. — А… а вы? И граф ШиДорван? Как же вы? И… — Анна вдруг нахмурилась. До ее сознания только сейчас стало доходить, что граф ШиДорван, которому положено было быть в Пограничье в своем дворце, сейчас вовсе не там, а здесь.

— А мы разберемся здесь сами, — уверенно сказал Рейджен, хоть и не чувствовал такой уверенности. Совершенно не чувствовал.

— Вы справитесь? — наивно спросила Анна.

— Ну, конечно, — с улыбкой успокоил ее Рейджен. — Но ты должна убежать. Как можно дальше убежать, Анна. Поняла меня?

— Д-да, — она снова закивала.

— Повтори. Что будешь сейчас делать? — потребовал мужчина, и Анна покорно стала повторять:

— Выбираюсь из подземелья в винный погреб, ищу шесса Арнода, и если его нет, то бегу в Гроапу.

— И никого не спасаешь по дороге, никому не помогаешь и не обращаешь внимания ни на что, способное тебя задержать. Это важно, родная. Ты должна быть далеко от поместья, когда… — он осекся, не желая пугать ее еще больше.

— Хорошо, — кивнула Анна, но отстраниться от Рейджена и не подумала. Наоборот, она еще плотнее прижалась к нему, и даже пальцы на его рубашке сжала покрепче.

— Ну, все, — Рейдж сильно сжал ее в объятиях, а затем ослабил захват. — Ступай.

Анна осторожно разжала пальцы, отошла на шаг, все еще не сводя взгляда с мужчины, но уходить совсем не решалась. Смотрела на него, отмечала и темные круги под глазами, и скорбную складку у губ, и даже морщинки в уголках глаз, по ее мнению, стали глубже.

— Анна, — нетерпеливо повторил Рейджен. — Ступай.

— Да, — кивнула девушка и вдруг преодолела тот шаг, что их разделял и, поднявшись на носочки, прижалась к его губам.

Анна и сама не знала, что подтолкнуло ее на этот шаг. Но она чувствовала, что не может уйти. Просто развернуться и отправиться наверх, а затем, и вовсе покинуть это поместье, оставляя за спиной этого мужчину. После всего, что произошло с ней… с ними… После всех этих ужасных событий, пережитых потрясений, ссор и ненависти, она знала, что не сможет жить дальше, если не скажет, не сделает что-нибудь, не станет ближе к тому, кто еще совсем недавно вызывал, лишь только страх и паническое желание убежать как можно дальше. Она бежала от этого мужчины, забыв про все, считала его своим тюремщиком и палачом… А потом…

Когда все изменилось? Когда Рейджен Лорне перестал быть для нее врагом и стал кем-то близким? Необходимым? В какой именно момент она почувствовала, что не сможет жить дальше, если его не будет рядом? Когда он утешал ее в ту, самую свою первую ночь в Сайрише? Или, быть может, когда проходил мимо с независимым видом, не глядя в ее сторону и оказывая знаки внимания своей «невесте»? Или она поняла, что он дорог ей, в ту ночь, когда подравшись с виконтом, Рейджен лежал рядом с ней и шептал какие-то глупости, только бы она успокоилась и перестала плакать и биться в истерике? Лечил ее раны? Поил каким-то странным напитком, от которого она и по сей час не пришла в себя. Да, точно, она все еще под действием волшебного напитка, что вызывает странные желания и навязывает несвойственным и совершенно абсурдные мысли.

Только вот беда, Анна совершенно не желает трезветь. И если все, что она чувствует сейчас, это просто эффект, вызванный какой-то полумагической травкой… То пусть так и будет, она совершенно не желает приходить в себя. Вот ничуточки.

Только вот сейчас ей кажется, что все это началось намного раньше. Еще до той ночи, когда они оба выпили из фляжки и перестали контролировать себя. Все началось в тот вечер, когда она, движимая странным желанием поужинать в компании воинов из охраны своей тети, спустилась в общий зал далекого отсюда постоялого двора, что расположен между столицей и Пограничьем. Тогда они впервые встретились. И Анна до сих пор не может забыть тот миг. Короткий, короче даже чем время между двумя ударами сердца. Глаза в глаза. Всего мгновение, но его стало достаточно для того, чтобы переломить ход событий, навсегда изменить ее жизнь. Изменить ее саму. В тот миг время для нее остановилось и… Ее жизнь изменилась навсегда. Да, именно тогда, ее жизнь сделал крутой поворот. Не раньше, когда тетушка Полин приказала сопровождать ее в Дорван. Не позже, когда в результате нападения разбойников, карета с шииссой Амодири улетела в пропасть. Даже не тогда, когда поддавшись порыву и необъяснимому желанию свободы, она умоляла графа ШиДорвана помочь ей сбежать из Дорвана.

Нет. Все изменилось на том постоялом дворе. В тот самый миг, когда она обернулась, уже стоя на лестнице, и встретилась глазами со взглядом тогда еще незнакомого мужчины. Все, что произошло с ними потом — это просто последствия того взгляда.

Теперь Анна понимала это. Как понимала и то, что не сможет и дальше прятаться от собственных чувств. Не сможет жить, если больше никогда не увидит его ехидной улыбки, не услышит саркастичных высказываний в свой адрес.

Для нее все уже стало неважно, кроме того, что вот он, живой, настоящий, стоит рядом, прижимает ее к себе так крепко, что трудно дышать. Целует с такой страстью, что у нее захватывает дыхание и подгибаются колени, а сердце норовит выскочить из груди.