Маг отклонился в сторону, и его лицо оказалось в опасной близости от лица Патриции. Та не отвернулась, только вскинула бровь, презрительно глядя на чародела.

– Что вы думаете по этому поводу, донна Патриция?
– проворковал Фирмос.

Коинт без интереса ждал ответа. Не верилось, что воин Скорпиона могла красиво сострить, скорее грубо, коротко отшить.

– Вы..., - начала было Патриция, но тут же замолчала и, вскочив на ноги, запрокинула голову и выхватила меч. Коинт повторил её движения. А все потому, что крыша склада затрещала, заходила ходуном, обсыпая укрывшихся от бури путников песком и пылью.

– Сильно намело? Прогибается?
– спросил Коинт. Ответом ему было испуганное ржание проснувшихся лошадей. Двух Бык успел схватить за поводья, одна ринулась к двери, и её хотел было поймать скелет, но та встала на дыбы, и, едва не раскроив мертвецу череп, с выпученными глазами принялась молотить копытами по воздуху. Четвертая, задев Фирмоса, удрала к дальней стене и принялась кружить там, мечась из одного угла к другому, словно её окружило пламя.

На крыше что-то загрохотало. Подгнившие доски прогнулись, и одна балка, не выдержав, треснула и обвалилась.

– В сторону!
– крикнул Коинт, отскакивая и растягиваясь на полу. Магический огонек погас, и склад погрузился в пепельный полумрак. За балкой вниз низверглись потоки песка, доски и что-то ещё, протянувшееся черной змеей на фоне серого сумрака. Коинт приподнялся, встал на одно колено, но тут же получил по спине удар такой силы, что выронил меч и, перекувыркнувшись в воздухе, рухнул лицом в песок. Низкий гортанный рык разнесся над головой, перекрыв ржание лошадей и короткий, пронзительный вскрик.

– Пригнитесь!
– заорал Фирмос откуда-то слева. Коинт, выплевывая песок, перекатился на спину и в свете магической вспышки, озарившей их укрытие, увидел огромного черного зверя, мощными задними лапами отталкивающегося от пола, а передними цепляющегося за края дыры в крыше. Прыжок - и над длинным, изгибающимся телом распахнулись крылья, рассекшие потоки песка. Вспышка угасла, доиграв прощальным высверком на шкуре чудовища. Ржание лошади и женский крик потонули в грохоте досок и скрежете песка.

Коинт застыл, прикрывая лицо рукой и не сводя глаз с дыры на потолке. Вопль чародела вернул ему мысли.

– Быстрее, сюда!
– во тьме замерцал синим магический купол. Фирмос, бледный и растерянный, стоял в центре круга и махал руками. Коинт поднялся, сплюнул песок и, перемахнув через балку, ввалился под покров. Вытерев лицо, он огляделся. Песок сыпался вниз из огромной дыры на потолке. Бык, рыча и плюясь, втащил в круг одну лошадь, морду которой обвязал походным одеялом.

– Что это было?
– Коинт свел брови и глянул на Фирмоса, потом на пыхтящего Быка.
– Где Патриция и лошади? Где этот философствующий мертвец?!

– Я здесь.

Коинт обернулся и с трудом сдержался, чтобы не отступить назад. Скелет, оставшись за пределами магического купола, замер точно позади него и протягивал ему меч рукоятью вперед.

– Оборонили.

– Благодарю, - процедил Коинт, хватая оружие.
– Где воин Скорпиона?

– Он её унес, - простонал Фирмос, потирая плечо.
– И либо Тринадцатый бог существует, либо я только что видел живого дракона!

– Дракона?!
– Коинт обернулся к чароделу.
– Какого, к демонам, дракона?! Что это за чудище? Очередной выродок?

– Угодали, - щелкнул скелет, и Коинт снова посмотрел на него.
– Отпрыск сильной ведьмы. А отец его - сам Двенадцатый бог.

– Этот ваш божественный выродок унес лошадь и Патрицию, - фыркнул Фирмос.
– Зачем, спрашивается?

– У всех живых потребности одинаковы. Ему всего лишь хочется есть и женщину, - скелет дернул тощими плечами.
– И нам лучше уйти. Раз он нашел здесь еду, он вернется.

– Эту тварь привел ты?
– Коинт поднял меч.

– Нет. Я понятия не имею, как он вас учуял. Лошадей ли, женщину ли..., - скелет щелкнул.
– К слову, если вы решите спасать свою спутницу, то, скорее всего, сможете убить двух зайцев. В замке его матери хранятся неплохие луки.

– Ты водишь нас за нос!
– рявкнул Коинт, теряя терпение.
– Ты! Ты, проклятое отродье, натравил на нас это чудище!

– Слава двенадцати богам, не имею с ним ничего общего, - скелет запрокинул череп.
– Буря стихает. Вам нужна эта женщина или отправимся в Риеннар без неё?

Патриция, не открывая глаза, прислушалась, стараясь дышать ровно, как если бы продолжала пребывать в беспамятстве. Казалось, вокруг не было ни души. Тишину бередил только легкий шорох, будто слабый ветер шевелил сухую листву. Патриция вздохнула и, осторожно приподнявшись на руках, огляделась. Комната, в которой она очутилась, походила на тюремную камеру - темно-серые каменные стены, маленькое окошко под потолком, сухая трава на полу, аромат которой добавляла горечи в тяжелый, спертый воздух. У двери, в нише, светила масляная лампа.