– Поиграешь с другим мечом?
– прошептал он, облизнув большой палец.

– Нет, - процедила Патриция.
– Трахай чудовищ себе под стать.

Дрогнули тени, качнулась лампа. Выродок приблизился к Патриции так быстро, что она не успела нанести удар. Под его пальцами легкие доспехи из плотной кожи крошились, как скорлупа сухого ореха. Патриция попыталась высвободить руку, чтобы воспользоваться ножом, но выродок уже разорвал на ней рубашку и, резко стянув лохмотья, воспользовался ими как веревками.

– Ты не похожа на меченых, - произнес он, прижимая пленницу к стене.
– Бороться не умеешь.

Горячая ладонь легла на шею Патриции, вынуждая запрокинуть голову. Выродок подался вперед и впился в её разбитые губы. Патриция зарычала, извиваясь, а потом, совершенно неожиданно для себя, открыла рот и ответила на поцелуй, ощутив гнилостный вкус крови выродка у себя во рту.

– Хорошо, - довольно выдохнул он ей в лицо.
– Превосходно, правда?

– Да покарают тебя боги, - прошипела Патриция.
– Мерзкая тварь...

Он схватил её за руку и швырнул на пол. Патриция с трудом перевернулась, а выродок уже нависал над ней, сверкая желтыми глазами и в очередной раз меняясь. На идеально ровной коже вздувались наросты, губы стали безобразно тонкими, обнажив острые зубы.

– Хочешь тварь?
– он провел ладонями по её телу - от шеи до живота, и тело потянулось к нему, выгибаясь. Патриция хотела крикнуть, но, к своему ужасу, похотливо, счастливо застонала.

– Хочешь...

Он схватил её за бедра и, заставив выгнуться ещё сильнее, потянул к себе. Острые когти впились в спину. Затрещал и отлетел в сторону пояс, и Патриция впервые за долгое время ощутила панический страх. Она не могла бороться. Она вообще больше не чувствовала своего тела. Чудовище, что готово было овладеть ею, склонилось ниже, вжимая жертву в пол. Плечи его стали огромными, туника пятнами серебра растекалась по темной коже.

Патриция изогнулась, запрокинула голову, кусая губы, и увидела перед собой чьи-то истертые черные туфли.

– Отпусти её, - властно потребовала женщина, замершая в дверном проеме.
– Немедленно.

– Она желает меня, - рявкнул выродок.- Видишь, мать?

Его коготь скользнул по животу пленницы, и пленница отозвалась стоном.

– Хватит. Или я сейчас же сделаю из неё старуху.

– Но...

– Вон. Иди вон. И магию свою забери.

Выродок завопил так, как будто из него потянули ребра. Патриция хотела моргнуть, отвести взгляд, но не смогла. Он прошел мимо, раскидывая сухую траву и, хлопнув дверью, с грохотом покатился по коридору.

Патриция, тяжело дыша, перевернулась. Руками упершись в пол, она долго смотрела на свои пальцы, ощущая, как возвращается власть над собственным телом. Захотелось обнять себя за плечи, свернуться клубком, стать незаметной и маленькой, но тут среди травы блеснуло лезвие ножа, и Патриция, даже не думая прикрыться, схватила оружие и вскочила на ноги.

Перед ней стояла пожилая женщина, бледная и худая. На ней было серое, словно сотканное из паутины, платье с огромной, пышной юбкой, какие носили при дворе века два назад. Скрестив тощие руки на груди, незнакомка оглядывала Патрицию и едва заметно шевелила губами.

– Прикройся и иди за мной, - наконец, произнесла она, тряхнув седой головой.
– Постарайся не отставать.

Патриция проглотила комок, стоявший в горле. Подтянула штаны, нацепила пояс, накинула на плечи остатки куртки, не выпуская нож и искоса наблюдая за незнакомкой.

– Идем, - женщина взяла лампу и вышла в коридор. Патриция, заткнув клинок за пояс, быстро подобрала меч.
– Думаю, ты поняла, с кем имеешь дело?

– Да, - Патриция снова сглотнула.

– Хорошо. Сейчас он голоден. Когда поест, будет спокойнее. До той поры лучше не попадаться ему на глаза, - женщина чуть повернула голову.
– Поняла?

– Да.

– Славно. Поверь, он - не худшая партия на Западе. Остальные здесь танцуют со смертью. Смерть не обуздаешь, его же можно усмирить.

Патриция облизнула пересохшие губы и решила не отвечать.

Круг замкнулся. Она все-таки оказалась в логове чудовища. Но, видят боги, сейчас убить ей хотелось больше, чем умереть

Женщина повернула налево, и Патриция, помедлив, все же двинулась за ней. Впервые, со времен далекого детства, воин Скорпиона не хотела оставаться одна.

Коридор, в который они свернули, оказался гораздо шире и светлее оставшегося позади. Свет и ветер проникали сюда из широкого пролома. Под натиском стихии, чудовища или времени каменная стена слева, часть потолка и пол обрушились. Из пролома в стене, через который легко мог пройти взрослый человек, было видно серое небо, чуть более бледное, чем обычно. Кажется, совсем недавно рассвело. Прохладный ветер, воя, забрасывал в коридор белесую пыль и обдавал ею груду камней у дыры в полу. Только когда существо пошевелилось, заметив их, Патриция поняла, что приняла мелкую тварь за камни. Существо было темным, почти черным, бугристым, неровным, с длинными узловатыми рукам и небольшой головой, украшенной единственным, острым, как у лисицы ухом. Тварь обернулась, глянула на женщин желтыми глазами, втянула воздух широкими ноздрями и, почесав бугор на плече, улеглась поверх разлома, руками и ногами с длинными, гибкими пальцами схватившись за его неровные края. Толстый хвост, упав набок, свесился вниз и чуть заметно вздрагивал, выдавая напряжение своего владельца.