— Ну так жених все же… — Глаша ойкнула и зажала рот руками, понимая, что сболтнула лишнего.

— Жених? — протянула Дарья, с изумлением смотря на подругу.

— Да. Государыня приказала, — Настя вздохнула. — Даш, поклянись, что никому не расскажешь!

— Вот те крест! — воскликнула та. — Никому не разболтаю! А с чего Елисавета Петровна так приказала?

— Я тогда за отца просить хотела… Белов меня мимо караулов провел, аудиенцию устроил… вот государыня и осерчала, — девушка махнула рукой.

— А я-то все гадала, как ты во фрейлины устроилась, а оно вот как! — глаза Даши заблестели, она хотела еще расспросить подругу, но вдруг улыбка сбежала с губ, а лицо просто окаменело.

Настя обернулась и заметила Левшина, хмуро шагающего к казармам. При виде девушек он остановился и нехотя подошел.

— Добрый день!

— Как? Александр Дмитриевич! Вы и без коня? — фыркнула Дарья вместо приветствия.

— Увы, — мужчина по-военному поклонился, щелкнул каблуками.

— Что же побудило вас оставить любовь всей вашей жизни и идти пешком? — в голосе фрейлины слышалась издевка.

— Вам-то какая разница?

Настя внимательно посмотрела на измайловца, отмечая, что н выглядит усталым и каким-то подавленным. Более того, девушка ощущала беспокойство, исходившее от офицера.

— Александр, что с вами случилось? — спросила она напрямую.

Левшин удивленно моргнул.

— С чего вы взяли?

— Наверное, вы никогда не умели скрыть дурные мысли? — язвительно предположила Дарья, но Настя оборвала её, не давая разговору перейти в ссору:

— Я просто вижу. Вы сами на себя не похожи!

— С Александром Борисовичем несчастье приключилось, — признался измайловец, понимая, что весть о том, что командир преображенского полка упал посередине улицы, не утаишь. — Боюсь, что при смерти он.

— Как? — ахнула Настя. — А Анна Михайловна? Что она говорит?

— Не знаю. С ней Гришка разговаривал. Белов. Он Бутурлина домой привез…

— Вот как? — Анастасия прикусила губу, затем взглянула на свою девку, с несчастным видом все это время стоявшую поодаль. — Глаша, ступай домой! Я скоро буду!

— Да, барыня, — облегченно выдохнув, девка рванула к фрейлинскому домику.

Настя вновь обернулась к Левшину:

— Когда это случилось?

— Сегодня днем. Господин подполковник упал с коня аккурат посередине дороги. Белов отвез его в дом.

Девушка кивнула, рука вновь потянулась к плечу, чтобы переплести несуществующую косу, наткнулась на пустоту, и Настя вздрогнула, выныривая из дум:

— Прошу меня извинить, я должна идти.

Не ожидая ответа, девушка подобрала юбки и почти бегом кинулась от казарм.

— Настя ты куда? — крикнула вслед Даша, но та даже не обернулась. Фрейлина с досадой перевела взгляд на Левшина. — Все вы со своим известием!

— Я должен был промолчать? — огрызнулся он.

— Могли бы просто пройти мимо!

— После чего вы бы стали укорять меня в пренебрежении?

— Я вас? — Дарья наигранно рассмеялась. — Зачем вы мне сдались?

— Я ведь младший сын, который должен зарабатывать на жизнь, верно?

— Вы считаете меня корыстной?

— Отчего же? Просто достаточно расчетливой особой, — измайловец криво усмехнулся. — Материальные блага для вас гораздо важнее чувств, которые человек испытывает к вам.

— Да вы… вы не способны ни на какие чувства, кроме любви к своим лошадям! — Дарья резко повернулась и стремительно направилась к дому.

Левшин несколько секунд ошарашенно смотрел ей в след, затем догнал и схватил за руку.

— Так вот в чем дело? — резко спросил он. — Тогда вы… Даша, все это все из-за коня?

— Отпустите меня! — Даша даже топнула ногой. — Как вы смеете?

— Ответьте! — потребовал он. — Тогда вы отказали мне, потому что считали неспособным любить вас?

— Здесь люди, — фрейлина в замешательстве огляделась, случайные прохожие, привлеченные громкими голосами, стали останавливаться, а несколько крестьян, выпалывавших клумбу, просто прекратили работу с интересом глядя на господ.

Левшин вздохнул.

— Дарья Сергеевна, послушайте я понимаю, что здесь не место, но прошу, дайте мне возможность объясниться перед вами!

Фрейлина прикусила губу. Измайловец всматривался в ее лицо, его умоляющий взгляд был красноречивее всяких слов. Он удерживал девушку крепко и одновременно нежно, так, чтобы не оставить на белоснежной коже красных пятен.

— Хорошо, — сдалась Дарья. — Приходе вечером к фрейлинскому дому, я выйду.

Левшин скупо улыбнулся, затем, не отводя взгляда, поднес ладонь девушки и поцеловал. Даша вздрогнула и, чтобы скрыть смущение, опустила ресницы.