— И что?

— Откуда ни возьмись в гостиной оказалась какая-то незнакомая довольно неприятная и невоспитанная дама в мужском одеянии сильно ругается, что-то кричит нечеловеческим голосом. Я стоял в растерянности.

— Дальше, дальше, не молчите…

— Что дальше?

— Продолжайте, что за дама? Что делает в нашем доме, почему кричит?

— На эти вопросы ответить не могу, не было даже намёка.

— Да, непонятно. И что она хотела?

— Не знаю. А, вспомнил, она была не одна.

— Чужие совсем незнакомые люди в нашем в доме?! И без приглашения? Что-то здесь не так.

— оворю, как привиделось.

— Ну, хорошо. Чем всё кончилось?

— Лучше не спрашивай.

— Почему?

— Плохо кончилось. Сначала она убила меня, затем вас.

— Боже, какие страхи, ну и сон. После такого сна можно потерять дар речи и навечно лишится покоя.

— А я о чём вам говорю. Мне непонятно, что это и откуда?

— Не знаю, не знаю. Только выбросите всё это из головы, Бога ради. Ерунда и не более того. Если мы будем верить всем снам, не сможем жить. Слава Богу, мы живы, дети здоровы. Мы с вами счастливы. Что ещё надо?

— Трудно возразить, — ответил барон, но продолжал находиться под впечатлением сна.

Элисон пробудилась в возбуждённом состоянии. Она тут же спустилась в гостиную.

— Якоб, сядь рядом, пожалуйста.

— Что-то случилось, мисс Элисон?

— Мне сейчас приснился сон.

— И что?

— Мне очень страшно и плохо.

— Что за сон? Чего вдруг?

— Не знаю, но всё это ужасно, понимаешь?

— Пока не очень. Можете рассказать?

— Да, я для этого спустилась сюда. Не могла одна оставаться в своей комнате.

— И не надо. Я с вами. Пожалуйста, успокойтесь. Сейчас поставлю чай. Вы согреетесь, и станет лучше. Никак промёрзли в дороге, устали. Вот и результат. Зачем так утруждать себя? Целый день в пути. Сию минуту принесу чай и поговорим.

— Хорошо, Якоб, спасибо тебе. Накрой на двоих. Попьём вместе.

— Хорошо, мисс Элисон.

— Ты бы давно мог меня называть по имени, ребёнком нянчил и на качелях качал. Я помню.

— Всё правильно, вас и вашу сестру. Но как можно называть иначе? Вы госпожа.

— Для тебя я не госпожа. Отец считал тебя членом семьи. Не захотел искать тебе замену, потому что никто бы так не справлялся, как ты.

— Благодарю, мне очень приятно слышать от вас такие речи. Я тоже всегда считал вашу семью родными людьми.

— Так и было. Неси чай, мне что-то очень холодно. Наверное, действительно перемерзла.

— Не жалеете вы себя. На дворе пурга. Истопник уснул, поздно уже. Сейчас камин растоплю, станет теплее. Но в первую очередь чай.

— Да, пожалуйста.

Якоб ушёл.

Элисон под впечатлением пережитого никак не могла успокоиться.

— Надо будет всё рассказать мистеру Мейсону, — решила она.

Якоб вернулся с подносом. Из носика чайника клубился парок.

— Присаживайтесь к столу, пожалуйста. Добавил в чайник травы, получился очень душистый. Попробуйте, вам понравится.

— Ты всегда меня балуешь, спасибо тебе.

— А как же иначе? Вы для меня и сейчас как дочь.

— Спасибо тебе. Садись.

Якоб разлил в чашки настоявшийся чай и присел.

— Печенье принёс и варенье. Приятного аппетита вам.

— Благодарю. И тебе.

— Вы ведь сегодня не обедали.

— Не получилось.

— Как это нехорошо с вашей стороны.

— Задержалась, а когда пришла, не было сил ни на что. Сразу легла и уснула.

— Что вас так напугало?

— Не поверишь. Мне приснилось будто я маленькая, отец с матушкой молодые, Георг и Лиз рядом. Тётушка с супругом гостят у нас и ещё чьи-то дети, не разобрала. Мы в беседке проводим время в приятной душевной тёплой обстановке.

— Чудесно. И что вас так напугало?

— В конце сна картина изменилась. Отец рассказывает матушке свои ночные видения. Странная чужая женщина будто бы кричит на них, что-то требует. Он не мог объяснить. Когда матушка стала расспрашивать, чем всё кончилось, отец сказал, что сначала убили его, потом её.

Якоб схватился за лицо обеими руками.

— Ах да, вот ещё что. Оказывается, женщина приходила не одна, с ней был мужчина.

— Боже, какой ужас. Так это же вещий сон пригрезился вашему батюшке. И он все годы носил это в себе? Бедный барон.