Открыв глаза, я повернула голову, чтобы увидеть, как главный тририхтский выползень прижимает к себе свою опухшую ладонь, как и жрец до этого.

— Эх, что делается! — не удержался от комментария Драцкий, от любопытства едва ли не выскакивавший из-за зеркальной поверхности.

— Я тебе еще покажу, выдра ярольская! — грозился мне хан, а я недоумевала, почему амулет не позволил хану ни заколдовать, ни ударить меня, но при этом не действует на стража, продолжающего держать меня и не дающего сбежать. Хотя, если задуматься, действия хана были направлены на то, чтобы причинить мне очевидный вред, а наемник о вреде, наверное, не помышлял. Ему было все равно, он всего лишь исполнял приказ.

— Удивительно, что охранное заклинание, наложенное на амулет, справилось даже с вами, Ваше Ханшество, — подал голос жрец, задумчиво перебиравший четки.

— Ты чему удивляешься, Тарсий?! — снова взвился злобный горец. — В темнице подземной будешь удивляться!

— Вам не кажется странным, Ваше Ханшество, что у этой ведьминской внучки такой сильный амулет? — в этот раз жрец ханского гнева ничуть не испугался, словно и не заметил. А я снова замерла.

— От бабки получила? — фыркнул тот.

— Так не признала ее бабка, не видела даже ни разу, — снова встрял стратисский изменник.

— Проверить можно, — предложил прикрывающийся рясой околотень с неприятно блестящими глазами. — Если это ярольский амулет, то не выдержит всей мощи, на которую вы способны, Ваше Ханшество!

Его ханское Злобшество нехорошо прищурился, а я напряглась — что это они еще задумали?

— Останется — то от нее что-нибудь? — деловито спросил тририхтский самодур, напоказ разминая руки.

— Как раз хватит, — заверил того толстяк.

Я решила, что меня разыгрывали. Специально так говорили, чтобы я испугалась и сдалась, отдав им амулет.

— Как бы от вас самих и пепла не осталось! — выкрикнула я, как вдруг хан, странно сосредоточившись — мне даже на мгновение показалось, что он разом сморщился, и глубокие старческие борозды полностью покрыли его ставший почему-то лысым череп — выпустил из себя заряд какой-то черной жути, пролетевшей в мою сторону. Оказалось, они не шутили. Даже наемник, верно державший меня все это время, куда-то исчез, оставив меня наедине с невиданным кошмаром. Долетел ли до меня этот черный вихрь, я так и не поняла. Меня странно скрутило, казалось, что внутри, по всему телу лопаются какие-то сдерживающие меня струны. Впрочем, все это быстро кончилось, черная жуть осыпалась вокруг меня на несколько аршин похожей на золу крошкой, а затем и вовсе исчезла. Почти одновременно вместе с этим прекратилось и ощущение чего-то рвущегося внутри.

— Духи небесные и поднебесные! — первым опять опомнился Драцкий, который видел все только через зеркало.

— Следи за языком, олух! — вскинулся жрец и уже елейно обратился к черному колдуну, вернувшему себе свой златокудрый облик: — Теперь вы видите, Ваше Ханшество?

То, что тот должен был увидеть, я не поняла, да и не особенно следила, так как, воспользовавшись заминкой, рванула к двери, но была снова остановлена бездушным громилой.

— Действительно, подобная защита может быть только от одного источника, — ничуть не расстроенный неудачей с попыткой меня уничтожить отозвался хан, уже оценивающе меня разглядывающий.

— Нам все-таки повезло! — непонятно чему радовался толстяк. — Незадачливый муженек непременно явится сюда за ней! С такой-то связкой! Одним ударом двух зайцев!

Мне казалось, что я покрываюсь ледяной коркой от одной единственной мысли: — «Это они о злыдне говорят?!»

— Надеюсь, не придется ждать долго, — ворчливо проговорил тририхтский правитель. — Он не будет ждать долго, — дернув лицом, добавил он, выделив особым тоном слово «он».

— Думаю, найдем, чем задобрить, — уверенно молвил жрец. — В конце концов, чем дольше ожидание, тем вкуснее ужин.

— Однако полностью полагаться на эту нельзя, — хан слегка мотнул головой в мою сторону. — Вы слышали, Драцкий?! — громко обратился он уже в сторону зеркала. — Передайте графине, что я ею О-очень недоволен. Ей нужно поторопиться, если она и ее подопечная не хотят ощутить всю мощь моего и Его гнева!

— Слушаюсь, Ваше Ханшество! — дрожащим голосом ответил купец, и мне даже через зеркало было видно, как сильно побледнело его лицо.

Дарин

— Где она?! — рявкнул я, обшаривая глазами простые лавки экипажа, видимо, еще надеясь, что мелкая просто спряталась в углу и найдется.

— Е-е-е-е за-за-за…. — девица дрожала как осиновый лист и не могла внятно произнести ни слова. Тем не менее, общее содержание ее ответа было понятно.

— Где она?! Где вторая девушка?! — обернулся я к волиссцам, которым уже заламывали руки. Те, по-хорошему, признаваться не хотели и даже вздумали говорить о каких-то правах.