— С-спасибо! — сквозь зубы благодарит Татьяна, и Николай, стоящий снаружи, помогает ей выйти.

Открываю рот, чтобы задать вопрос, но Холодильник говорит первым:

— Ты завтракала?

— Я пила кофе, — сообщаю я. — И у меня есть печенька.

Только сейчас обнаруживаю, что до сих пор держу в левой руке имбирное печенье. Нервно откусываю от него кусочек.

— Поделишься? — хрипло спрашивает Холодильник.

Протягиваю левую руку, и он аккуратно берет в рот оставшийся кусочек печенья, обхватив губами и два моих пальца. Меня бьет током наслаждения и испуга, и я отдергиваю руку.

— Этого недостаточно для завтрака, — улыбается мне Холодильник. — Хочешь блинчики с черничным вареньем?

И, не дожидаясь ответа, везет меня во французское кафе на набережную. На открытой веранде мы занимаем столик на двоих. Приветливая официантка приносит нам горячие маленькие блинчики и розеточки с черничным вареньем. — Кофе? Чай? Молоко? — спрашивает она, не отрывая восхищенного взгляда от Холодильника.

— Что будешь, любимая? — Холодильник кладет свои ладони на мои. — Здесь подают совершенно удивительный чай. Хочешь попробовать?

— Чем же он удивителен? — обращаюсь я к официантке с бейджем "Кристина" и усмехаюсь.

— Он исполняет желания! — смеется новая Кристина. — Это авторская смесь под названием "Исполнение желаний". Саша подбирал его лично.

Саша? Для этой Кристины он тоже Саша?

— Кристина работала в моем ресторане. Сейчас работает на Матвея, — улыбается мне Холодильник. — Так ты будешь загадывать желание?

— Буду, — отвечаю я. — У меня есть одно желание. Вернее, конечно, больше одного. Ваш чай сколько штук исполняет или всё зависит от объема выпитого?

Холодильник громко и заразительно смеется:

— От объема выпитого всегда многое зависит! Кристина, неси нам большой чайник.

— Что будешь загадывать? — хитро спрашивает Холодильник, когда чай уже разлит по чашкам.

— Нельзя рассказывать о своих желаниях! — поучительно говорю я. — Они тогда не сбудутся!

— Тогда и я не скажу, — по-детски отвечает мне он, делая большой глоток. — Всё! Я загадал!

Фыркаю, но тоже делаю глоток и закрываю глаза, проговаривая про себя желание. Когда открываю, встречаюсь с жарким, чувственным, ничем не прикрытым раскаленным взглядом. Вздрагиваю. Холодильник тоже на секунду закрывает глаза, а когда открывает, то смотрит уже спокойно и безмятежно.

— Загадала? — спрашивает он.

— Загадала, — подтверждаю я. — Буду ждать исполнения.

— А если бы рассказала, то я бы его исполнил немедленно, — сетует Холодильник.

Вот теперь надо сказать "Не сможешь!", но так ответ я сформулировать не могу, поэтому говорю:

— Не получится. Оно сложное для исполнения.

— Тем интереснее будет его исполнять! — подмигивает мне Холодильник, под столом своим коленом касаясь моего.

— И за звездой на небо, и за жемчужиной на дно, и за цветочком аленьким… — бормочу я, глядя, как поднимаются брови Холодильника. — Поговорим о Татьяне! — бодро меняю я тему и поджимаю ноги. — Откуда идея о тесте ДНК?

— Первое, что пришло на ум, когда я нашел Татьяну, — проверить родство, — Холодильник вытягивает ногу под столом и всё-таки прижимается ею к моей ноге.

— Мне тоже не верилось, что мать может бросить ребенка, — начинаю я делиться мыслями. — Но так бывает… И матери бросают своих детей. Мы с ребятами посмотрели свадебные фотографии Татьяны и Михаила, видео. Они там такие счастливые, по-настоящему счастливые… Наверное, это потому, что они любили друг друга?

— Не наверное, — нежно утверждает Холодильник, — а точно. Любили.

Место, к которому прижимается нога Холодильника, горит, словно его натерли разогревающей мазью.

— Если Татьяна не мать Маши, а Михаил не ее отец, — говорю я, одновременно отодвигаясь вместе со стулом, — то кто ее родители? Может, ее удочерили и она из детского дома?

— Нет. Она внучка Кострова Кирилла Ивановича, — Холодильник усмехается, наблюдая за моей попыткой отодвинуться еще дальше. — Просто ее мать — это Светлана.

— Как?! — не верю я тому, что сказал Холодильник. — Светлане двадцать, а Маше почти пять!

— В этом и проблема, — Холодильник смотрит не на меня, а на мои губы. — Светлана родила ее в пятнадцать лет. Для его круга… для нашего круга это скандал серьезный. Кирилл Иванович скрыл это, как-то уговорив или заставив Татьяну и Михаила признать себя Машиными родителями.

— Но Татьяна хотела иметь своих детей? — подхватываю я. — И поэтому ушла, чтобы создать настоящую полноценную семью?

— У тебя, я вижу, в школе за сочинения тоже одни пятерки были? — дарит мне свою фирменную улыбку Холодильник. — Тут, к сожалению, всё сложнее. Татьяна сказать побоялась, но я всё выяснил еще пару недель назад. Давить на нее не стал — она запугана и без моего участия. И если с первой тайной она не справилась, то за вторую будет биться как львица.