— Это вряд ли, — доверительно сообщаю я и покидаю кабинет, оставив эту отмороженную компанию.

— Он тебя теперь совсем сгнобит на галерах! — переживает Ленка, к которой я приехала утром и в деталях рассказала о вчерашней истории. — Но ты сама виновата. Он решил, что ты повелась на его мужскую красоту и большие деньги. А кто б не повелся?!

— Я не повелась! — спорю я. — Сглупила, да, — не спорю. Но мне ни красота его, ни деньги не нужны. Мы разного поля ягоды. У него невеста.

— Ты его спровоцировала! — не унимается подруга.

— Пусть! — почти кричу я на нее. — Если он так невесту любит, то он не должен реагировать ни на меня, ни на кого другого. А он ради уничтожения маленького агентства не гнушается соблазнением подчиненного.

— Он не виноват! — защищает Хозяина Ленка. — Он просто самец. Когда самка предлагает себя — он просто реагирует.

— А как же любовь?! — поражаюсь я такому цинизму. — А как же Светлана Кирилловна?

— Может, там голый расчет, — размышляет Ленка. — Или откровенный договор? Может, она и не рассчитывает на взаимность? Может, ее все устраивает?

— Ужас какой! — поражаюсь я. — А вдруг и правда всё так?!

— Или он ее обманывает. Для красивого мужика это проще простого, — объясняет Ленка. — Вернемся к теории красоты самцов.

Последние сутки перед новым годом просто сплю, много и долго. Сказалось напряжение последнего месяца. Часа за три-четыре до полуночи хочу вызвать такси и поехать к родителям. А то папа разнервничается…

Вожусь дольше, чем планировала, и никак не могу вызвать такси. Отказывает третий оператор. Выхожу на улицу и пытаюсь голосовать. Тут же возле меня останавливается большой серый автомобиль. Не раздумывая, прыгаю на переднее сиденье.

— Ой! Спасибо вам! Думала, не попаду домой! — радуюсь я, обращаясь к водителю. — Очень хочу успеть к родителям до полуночи!

— Смотря, как поедем, — отвечает… Холодильник. — И куда…

Я вегетарианец не потому,

что я люблю животных,

просто я ненавижу растения.

А.Уитни Браун

— Извините, — бормочу я, в ужасе глядя на парадно-выходной стиль Холодильника. Рубашка белоснежная, тонкий темно-синий пиджак в серебряную полоску, серо-черный галстук. И аромат Light Blue Swimming in Lipari от Dolce & Gabbana. По-моему, переводится, как "Светло-голубое плавание в Липари". Свежий, чистый-чистый, оставляющий ощущение, что ты только что полной грудью вдохнул морской воздух. Димка заказал себе такой на мужской февральский праздник от восторженных женщин дружного коллектива.

— С наступающим! — пищу я, открываю дверцу автомобиля и уже выбрасываю ноги в тонких чулках и коротких ботильонах в снег.

— Сидеть! — раздается короткая грозная команда. — Верните ноги в салон!

Слушаюсь от неожиданности, просто на автомате.

— Всегда удивлялся тому, как вам хватает мозгов зимой ходить в одном капроне! — говорит, привычно усмехаясь надо мной, праздничная версия Холодильника.

— Кому вам? — эта реплика приводит меня в полную боевую готовность. Азарт борьбы начинает кружить голову с аккуратно уложенными в высокую прическу волосами.

— Женщинам, конечно, — миролюбиво объясняет Холодильник. — До полуночи меньше двух часов. Вы уверены, что вам куда-то надо?

— Уверена. Меня ждут! — с вызовом говорю я.

— Мужчина? — и снова эта мерзкая усмешка. Ну, хорошо, не мерзкая, конечно, но вполне себе раздражающая.

— И мужчина тоже, — честно говорю я. — Любящий и очень волнующийся за меня.

— Отец? — кивает головой Холодильник.

— Не ваше дело! — огрызаюсь я.

— Сергей Петрович Симонов, пятьдесят один год, инженер-конструктор, руководитель отдела на закрытом предприятии, — медленно выговаривая каждое слово, говорит Холодильник. — Татьяна Алексеевна Симонова, сорок шесть лет, учитель русского языка и литературы в гимназии. И их дочь, арт-директор агентства "Наш праздник", Нина Сергеевна Симонова-Райская.

— Это вообще законно?! — только и могу сказать я.

— Конечно, эти сведения в открытом доступе. Я не назвал больше того, что сами эти люди написали о себе в соцсетях, — пожимает плечами Александр Юрьевич.

— И про закрытое предприятие? — не верю я.

— Про закрытое я уже сам, — страшным шепотом сознается Холодильник, наклоняясь ко мне.

Вжимаюсь в дверь и выставляю вперед руки:

— Спасибо, что хотели помочь, — говорю я, нащупывая ручку двери и собираясь эвакуироваться в сугроб. Снег валит безостановочно. Как добраться до дома родителей? Папа без меня и за стол не сядет! И себе, и маме праздник испортит.

— Куда подвезти? — откинувшись назад и поморщившись от досады, спрашивает Холодильник.

— А этого в соцсетях нет? — ехидничаю я, нервно одергивая подол тонкого шерстяного платья изумительного кораллового цвета. Шила его специально в ателье сестры Ленки.

— Значит, к родителям? — вежливо говорит Хозяин, разворачиваясь.

Осторожно передвигаемся по утопающему в снегу городу. На каждом шагу пробки и аварии. Едем молча. Звучит легкая музыка, которая раздражает. И запах его раздражает. Смесь дорогого парфюма и абсолютной, фантастической самоуверенности.