— Господи, — перекрестился рыжий. Надо же, набожный какой, а по виду так и не скажешь. — Стыд-то какой! Как же быть-то теперь?!

Я быстренько оглянулась, случайно наткнулась взглядом на валяющийся неподалеку топор и хватаясь за еще одну безумную идею. Кто оставил сию крайне важную в деревенском хозяйстве вещь здесь, я понятия не имела, но была этому человеку крайне благодарна.

— Брейте! — Громко произнесла, ткнув пальцем в топор. — Я слыхала, прямо в этой таверне сидят те самые королевские посланники! Пока есть еще возможность и шанс, вы должны спасти вашу жизнь! А я, так и быть, супругу своему, сыну королевскому вас не выдам!

— Да как же брить-то! — ужаснулся высокий. — Да смеяться же будут люди!

— А вы потом посмеетесь над ними, когда полдеревни за неповиновение приказам на плаху отправят!

У мужиков было горе. Настоящее и ощутимое. Рыжий вообще слезу пустил, забывая, зачем он тут. Походкой обреченного на смерть человека он первый двинулся к топору, хватая того за древко и поднимая дрожащими руками. Я передернулась, с ужасом наблюдая за видом устрашающего огромного бандита с ржавым холодным оружием в руках. Выглядело бы совсем жутко, если бы не невероятно жалостливое лицо мужичка, у которого прямо сейчас отнимали самое лелеемое и дорогое. Остальные двое смотрели на него с вселенской грустью и сочувствием, в тоже время понимая, что подобная участь ожидает их всех.

— Что, прям тут что ли брить? — поднял на меня красные глаза рыжий. — Прямо сейчас?!

— Сию секунду! — подтвердила, медленно начиная пятиться к небольшому проходу, который-таки освободился и сейчас заманчиво сиял своей безопасной темнотой.

— Серафима Узурьевна, сестрица наша! — жалобно взвыл мужик.

Ого, как быстро я из предмета мордобития в сестрицу превратилась.

— Родненькая! — тем временем продолжал бедняга, прижимая руки с топором к широкой груди. — Авось не обидели мы тебя! Прости уж сердечных! Бес попутал! Будь милостивой, замолви словечко за нас перед свекром-то своим!

— Упрямый он шибко, — грустно вздохнула, разрушая последние надежды бедняги. — Никого не слушает! Уперся бараном и не сдвинется!

Рыжий, наконец, окончательно понял, что деваться ему некуда и завыл. Громко так завыл, протяжно, мне аж совестно стало, честное слово. Потом как-нибудь непременно извинюсь. А пока лучше молча пятиться ко входу в таверну, пока недружелюбно настроенные поначалу морды дружненько оплакивают бороду рыжего товарища, которую тот кромсал широким мужицкими движениями. Жуткое зрелище, если честно.

До спасительного входа в таверну остался один жалкий шаг, когда его Величество — Закон Подлости снова явил мне свой вредный лик.

— Руслана! — раздался удивленный голос Яги всего паре шагов от нас. — Ты чего до сих пор не зашла? А это кто?

Рыжий замер в процессе своего занятия, а я сглотнула, понимая, что снова в полной ж… кхм, проблемах. Вот, же, черт.

Все трое одновременно повернулись ко мне с вытянутыми лицами и дружно начали думать, медленно, со скрипом, крутя шестеренки в пропитых мозгах. Я ждать, пока до них дойдет вся суть ситуации, не стала, громко крикнула Яге: «Беги!» и завалилась-таки в таверну. Сзади раздался рык очухавшихся шкафов, но я уже со всех ног неслась к сидевшим за дальним столиком друзьям.

Максим с Кощеем что-то умиротворенно обсуждали, попивая горячий сбитень. Колобок читал, а Кот свернулся на лавочке калачиком и спал, громко мурлыча и изредка подергивая пушистым хвостом. Надо же, какая идиллия…

— Кощеюшка! Максимушка! — подлетела к дернувшимся парням, пугая их.

— Руслана, вернулись уже? — приподнял брови Кощей. — Мы т…

Он хотел что-то сказать, но времени выслушивать не было. Со стороны двери уже раздавались завывания и требования прибить наглую девку, поэтому я быстренько перебила Бессмертного:

— Я говорила, что считаю вас невероятно сильными и смелыми? — выдала опешившим друзьям. — Вы — просто идеалы мужчин! За вами, как за каменной стеной. Любая будет в безопасности!

Колобок оторвался от книги и удивленно поднял на меня свои песочные глазки, явно не понимая, откуда взялся такой поток наглой лести. Зато до Максима дошло сразу.

— Ну и что ты опять натворила? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Я? Да ничего особенного, — пожала я дрожащими плечами под скептичным взглядом соседа, и добавила, ткнув пальцем себе за спину: — А вот они сейчас натворят.

Именно в этот момент дверь в таверну все-таки отворилась, и внутрь ввалились уже знакомые мужички. Их озверевшие морды пугали мирно обедающих посетителей жаждой убийства и мрачными рыками. Особенно устрашающе выглядел рыжий со своей неровно обрезанной и топорщившейся в разные стороны реденькой бородкой. Они пару минут оглядывались и, заметив сжавшуюся у дальнего столика меня, двинулись в нашу сторону. Где-то за их широкими спинами мелькала Яга, однако я о ней быстро забыла.

Максим с Кощеем удивленно наблюдали за приближением крайне агрессивных личностей, а потом медленно встали, видимо, осознавая, что мордобития не избежать. Хранитель идиотом не был, и быстро схватил меня за запястье, притягивая к себе и грозно шипя на ухо: