Я поприсутствовала на вечерней молитве, потом до темноты гуляла по монастырскому саду. И лишь проводив глазами, исчезнувшее за горизонтом светило, вернулась в выделенную мне келью.

Перед сном молоденькая послушница принесла мне теплое молоко. Я с удовольствием выпила его и попыталась уснуть, устраиваясь на слишком уж твёрдой для меня кровати.

Ворочалась я долго. Пока не поняла, что не в неудобстве постели дело. Со мной не было необходимого мне мужчины. Я соскучилась по Яну. По его рукам, губам, дыханию, которое так привыкла чувствовать рядом. Тоска не была невыносимой, но угнетала и тревожила.

Не выдержав, мысленно потянулась ему навстречу. Слишком далеко. Я не могла быть уверенной, что слабый его отклик не почудился мне, не был мною придуман. Но и так, стало чуточку легче. С тем и уснула, обнимая подушку.

Дни, размеренные, наполненные странным умиротворением и спокойствием, мелькали один за другим, не принося с собой разнообразия. Моя деятельная натура прибывала в полной растерянности, было скучно, а бунтовать и что-то менять при этом не хотелось, разве чтоб Ян был рядом.

От Дастарьяна прилетел голубь в ответ на моё послание. С отравленными колодцами, а именно они стали причиной странной хвори, разобрались. Людей вылечили. Ян проверял работу приграничных застав, призывал к порядку расслабившихся в мирное время военных. Встряска им пойдёт на пользу. Граница с Гастией по сей день самое уязвимое место в безопасности Радежа. Хотя, полученные от моего отца асские ружья ощутимо помогли нам чувствовать себя в приграничье более уверенно.

Выделенный мною себе на отдых месяц подходил к концу. За это время я прониклась уважением к настоятельнице Тихой обители. Жёсткая и властная женщина кому другому и могла казаться слишком уж самостоятельной и независимой. Но не мне. Я вполне способна была оценить сестру-настоятельницу по заслугам. Сестра Мирана не плела интриг, стремясь дотянуться до княжеского дворца, с целью поиметь свой интерес или повлиять на политику Радежа. Но в своём доме она была полноправной хозяйкой, крепко держа в руках бразды управления Тихой обителью. Её повеления выполнялись монахинями быстро и точно.

Согласно устава, в обители жили очень скромно, не предаваясь излишествам и праздности. Помимо молитв, монахини постоянно были заняты делом, сами обеспечивая себя овощами, яйцами и молоком. Сёстры Тихой обители действительно проявляли искреннюю заботу о жителях близлежащих селений, никому не отказывая в помощи.

Мои мысли о школе и больнице при монастыре нашли у сестры-настоятельницы живой отклик. В Ассии это было обычной практикой. Кому, как не монахиням, поставившим для себя духовное над телесным, лечить и просвещать народ? Прибыли что одно, что другое не принесёт. А для людей в том есть польза, и весьма ощутимая. Я обещала подумать о возможности отписать обители ещё немного земли, на которой предстояло начать строительство больницы. А школьные классы и в самом монастыре устроить можно. Деньги на учебники и прочие сопряженные с тем нужды я уж точно сюда направлю.

Весточки для меня барон Дахар голубиной почтой присылал регулярно. Из них я знала, что глобальные или сколь либо близкие к ним неприятности на горизонте Радежа не наблюдаются, князь Льен под ногами министра-казначея, управляющего княжеством на время моего с Дастарьяном отсутствия, не путается. Вот интересно, насколько истинное положение вещей понятно барону? Занятная он личность. Порой мне кажется, что от моего казначея вообще ничего скрыть не возможно. Но мысли свои он держит при себе. Чем и ценен, помимо других своих достоинств.

Кроме всего прочего, Дахар сообщал мне и о княжеских недомоганиях. Поначалу он упоминал о них вскользь, а вот последнее письмо барона пронизано настоящей тревогой о здоровье князя Льена. Значит, скоро следует ждать его светлость в гости. Интересно, как скоро Льен догадается о природе своей хвори? После возвращения в Райт Дастарьяна и Cерафимы?

Глава 17

Дастарьян

На границе с Гастией оказалось относительно спокойно. Дозоры, как и положено, несли свою службу. Военным отрядам на территорию княжества без боя не пройти. Да и с боем не просто будет, система оповещения была организована надёжно, помощь подоспеет вовремя. А вот селяне и с той и с нашей стороны не шибко-то чтили разграничительные линии. За что и поплатились.

Эпидемия? Да нет. Плата за беспечность. Отравленные колодцы — страшное дело. Серафиме пришлось изрядно потрудиться спасая тех, кого ещё можно было спасти. И мои знания пригодились. Оказалось, что навыки, полученные мною в детстве, никуда не делись. Я помогал травнице, ругая в душе тех, по чьей вине пострадали люди.

Расследование не много дало. Да и что теперь выяснишь? К колодцам всегда был свободный доступ. Понятно, теперь чужаков к ним и близко не подпустят.

С дозорных я спросил по всей строгости закона. Устроили с границы проходной двор. Подумав, я приказал пропахать разграничительную полосу, и велел поддерживать её в таком состоянии, чтобы видны были следы нарушителей. Реагировать на незаконное пересечение границы требовалось незамедлительно. Каждый такой случай должен быть записан в гарнизонный журнал. Нарушителей этих следовало тут же разыскать. Виновных в нарушении границы допрашивать, и наградив плетьми, если не было в том злого умысла, а только человеческая самонадеянная глупость, чужаков выпроваживать с территории княжества вон, а провинившихся местных ещё и обязать к работам по поддержанию полосы разграничения в должном состоянии.

Пострадавшими селениями я не ограничился. Приказ касался всей территории Радежа. Не хотелось бы снова терять людей из-за преступной беспечности. Затрат, предложенная мера, почти не требовала, а вот отдача с неё будет. Жаль, что я раньше об этом не подумал. Так что в случившемся и моя вина имелась.

Возвращение в Райт пришлось отложить ещё на пару недель, чтобы провести инспекцию гарнизонов вдоль всей границы с Гастией. Как оказалось — не зря. Расслабились некоторые командиры в мирное время. Двоих даже сменить пришлось. Выгнал взашей без выходного пособия и прочих причитающихся выплат. Спорить никто не стал. Понимали, что ещё легко отделались. Надеюсь, для остальных послужит наукой. Предупредил, что в следующий раз спрошу куда как строже. Службу со всем рвением нести должно. Я на армии не экономлю, и должен быть в ней уверен. За халатность и леность военных жителям княжества кровью платить придётся.