****

Появление Буревестника было, с одной стороны, некстати, а с другой — пора было закрыть вопрос мести. Но, того, во что все выльется, Гермес однозначно не ожидал. Ни Абракса, ни реальности Сурового Бога… ни увиденного потом.

Когда свет, наконец, погас, он обрадовался — наконец начался спланированный им хаос. Осталось добить приора, и убраться восвояси. Но, возникла неожиданная помеха — голову синдика пронзили молнии, и он свалился в конвульсиях.

…теперь он был Ахамот — веселой, жизнерадостной дочерью Первоотца. На ее плечах — роскошные золотые волосы, на загорелом лице сияют яркие зеленые глаза. Она — олицетворение Белого Света — энергии созидательного всемогущества, легкости и жизнерадостности.

— Ты думаешь, Бри, что я не смогу? — вызывающе говорит она своему брату — Абраксу, который является ее противоположностью. — Я знаю, как отец создавал офиан, и я могу сделать лучше!

Абракс совсем молод, и также уродлив, как и через миллионы лет. Большой, просто огромный нос покрывает чуть ли не половину лица, и отнимает треть всей головы. Из-за этого, а также из-за волос, выросших в форме петушиного гребня, его голова вовсе выглядит приплюснутой. Он горбится из-за неуверенности в себе, он некрасив и нелюбим — и ему это хорошо известно. Его свет Зеленый — это энергия рассудительности, рефлексии и развития. И — ревнивой зависти.

Принц насупил огромные торчащие брови — ему никогда не нравилась самоуверенность сестры. А хуже всего было то, что она действительно очень сильна. Хотя, здесь она перегибала — повторить чудо Первоотца невозможно. А тем более, превзойти.

Весь Апейрон был осведомлен о ветрености принцессы, и многие уже не удивлялись. Наоборот, многие восхищались ею. Именно она достойна стать преемницей Первоотца — говорили эоны. Она станет Первоматерью, когда Верховный жрец уйдет на покой. Вот только Абракс не был согласен — ведь это он должен наследовать! Его сила так же велика, хотя ему, конечно, не доставало азарта. И некоторые фокусы сестрица делала талантливее. Да — возможно, она и была сильнее. А самое главное — отец любил ее больше.

Это угнетало Абракса, хотя он старался не подавать виду. Ахамот — будущая царица? Ну, и хорошо. Он ведь останется принцем, это тоже хорошо, и этого никто не отберет. Зависть? О чем вы говорите? Ахамот красивее? Она просто похожа на отца. А я — другой. У меня внешность матери — небольшой рост, слабые мышцы (да кому они нужны — атавизм Начала Времен), кривые зубы с большими клыками. И такие же зеленые глаза, как у отца и сестры — хотя другие жители Апейрона считали их пугающими. Зашить бы их… и остальным зашить. Все равно, все они в той или иной мере владеют телепатией и телекинезом.

— Да, твой брат уверен, что ты не сможешь, — наморщив низкий лоб, процедил Абракс. — Силенок не хватит. Отец — и то делает такие вещи вместе с другими эонами, и обязательно с Накопителем — с Армогеном. А ты… — он ухмыльнулся. — А самое главное — нельзя и пытаться. Ни воспользоваться Армогеном в одиночку, ни, тем более, создать новую расу.

Красивое лицо Ахамот побагровело от гнева.

— Но ты ведь сам знаешь, что я могу! Ты же все видел!

— Фокусы. Иллюзии. Это детские игры, — невозмутимо ответил брат. — Никто не совладает с Эфиром в одиночку…

Принцесса спрыгнула в цистерну Плеромы, разбрызгав черную жидкость, и саркастически улыбаясь.

— Смотри! Ты не веришь? Так смотри же…

Она погрузилась с головой, а затем открыла глаза. Ярко-белый луч прорезал черноту субстанции, и впился в нефритовый кристалл, зажигая на нем причудливые иероглифы. Неужели у нее получится? Тогда он еще более ничтожен, чем о нем думали… Армоген засветился, искрясь и мигая. Неужели она сможет?! Это ведь самоубийство… или нет? Нефритовый накопитель раскалялся, словно вулкан, извергающийся ввысь, а затем…

Невероятно мощный выброс энергии сотряс Кристальный Пик, силовые волны пронеслись на десятки и десятки километров, срезая вершины холмов и гигантских деревьев. Луч устремился к черной дыре, и через секунду все потемнело. Неужели сможет?! — думал Абракс, поспешно скрываясь с горы. Главное, чтоб отец не знал, что он был здесь, и не помешал ей. Уже когда принц очутился у скального подножия, он вспомнил, что никто из эонов не способен самостоятельно покинуть Эфир. Сестра нуждалась в помощи…

Ничего, сейчас здесь будет много кого. И Верховный жрец, в том числе. Нельзя остаться на вершине. А что если Ахамот обвинит его, что он сбежал? Лучше бы она не вернулась. Лучше бы она погибла там. Лучше бы она вообще не родилась, — думал Абракс. И эти мысли не были для него новыми. Он желал сестре смерти.

****

Я решил пока оставить Кареглазку в покое. Приду потом, типа забрать Цербера. Иногда людям просто нужно дать возможность успокоиться — и меньше мозолить глаза.

Тем временем, я подготовил почву для побега. Взрыхлил грунт, так сказать (в том числе, под вагончиком — выкопав верный Кракобой). Порывшись в закромах, и собрав все, что было под рукой, я проанализировал недостающий реквизит. Мне нужно было оружие — в идеале много, но даже один хороший дробовик был бы в радость. Нужна машина, которая будет ездить по самым непроездным маршрутам, и не сломается. Топливо для нее, и, наверное, бутылка масла. Одежда и одеяла, под которыми моя поясница не замерзнет. Фонари, батарейки, смартфон с пауэрбанком. Походная посуда, ножи, спички, зажигалки. Сигареты, алкоголь, консервы. Лекарства и иже с ними: шприцы, бинты, жгуты. Короче, до хрена всего.