****

Мой запорожец глиняно-оранжевого цвета успешно проехал сквозь главные ворота Илиона, которые кишели военными, загружавшимися в бронетранспортеры. Снаружи стояли тигры с пулеметами — охраняли подходы. Мне показалось, что возле одного из бэтэров я увидел пошатывающегося Горина, но я не был уверен. Я остановился под фонарем, и несколько караульных одновременно заглянули в салон, но затем улыбнулись, и пропустили, махнув дулами автоматов.

Я ведь ехал не просто так. «Запор» был под завязку набит солдатами. А перепуганный парень, сидевший сбоку от меня, еще и держал на руках Цербера, который высунул в окно свою кошмарную, но радостную мину, ловя пастью всяких букашек.

Все эти люди оказались в машине не просто так.

— Ребят, я еду к блокпосту! Залезайте! — самоуверенно позвал я мнущихся на плаце солдат. И добавил, нанеся контрольный. — ПРИКАЗ ПОЛКОВНИКА!

Большинство из них, естественно, предпочли бы еще здесь потусить, но, как обычно бывает, нашелся придурошный активист, который радостно завопил:

— Ура! Наконец-то! Поехали — завалим упырей! — и он затолкал в тесный салон запорожца ближайших сослуживцев с неожиданно погрустневшими хлебалами.

Так «запор» стал военным транспортным средством, и смог покинуть Крепость. Я подвез ребят прямо к Тройке, под очумелые взгляды вояк. Никто из них не понимал, что происходит — ни уже находившиеся на блокпосте, ни новоприбывшие.

Насколько я понимал, пока что краклы сюда не добрались. В то же время, в стороне Новогорска во всю гремела пальба, а в небе кружились два вертолета.

— Удачи! — крикнул я, заводя двигатель.

— А ты куда? — один из караульных нарисовался рядом, ударив ладонью по капоту. — Гражданским туда нельзя.

— Я скоро вернусь, — я сказал это максимально хладнокровно, хотя в голове пульсировала кровь, и звучала одна-единственная мысль — МЕНЯ ЗАСТУКАЛИ!

— Стоять! — он снова бахнул по запорожцу, нервно отскочив на шаг от машины, сделавшей рывок благодаря моей ноге, нервно подергивавшейся на педали газа. — Выйди!

— Да какая тебе разница?! — возмутился я, выбираясь.

Суровым воякой оказался тот самый Егор Мануйлов, с которым я вчера пил спирт. Заросший желтозубый Бородин тоже был здесь.

— Ребята, там человечик застрял. Я должен придти на выручку, — я умоляюще сложил руки, глядя то на молодого, то на старого.

Меня не прельщало ни оказаться застреленным, ни задержанным, ни поехать на машине, изрешеченной сотней пуль.

— Я не могу тебя выпустить, — заявил Егор, сморщив плоский нос. — Там морфы. И ГЭС, и дамба с мостом — захвачены, — он прищурился. — Чтоб ты оттуда вернулся зараженным? Нетушки.

— Крылова? — Тимофеич тихо вклинился в тираду вчерашнего именинника. — Ты за ней?

— Тимофеевич?! — Егор обернулся к Бородину. — О чем вы с ним договариваетесь?!

Я переводил взгляд с одного на другого. На вопрос деда я ответил кивком — терять было нечего.

— Сынок, пропусти его, — попросил Тимофеич, положив парню руку на плечо.

— Так, не положено ведь… — Егор выглядел сконфуженным — дед был для него авторитетом, но сейчас его занесло не в ту степь.

— Егор! — Бородин повысил голос. — Иногда нужно слушать сердце, а не приказы. Когда-то ты поймешь, что в жизни есть и другие цели, кроме службы.

Все это он произнес обыденным спокойным голосом, без всякого пафоса. При этом он смотрел такими глазами, что я испугался — он что — мысли читает? Конечно, я помнил байки, что после Вспышки некоторые люди мутировали и так далее. Но, я же не дурак верить всякой байде.

И все же, дед как будто знал, чего я действительно хочу. Не осуждал, и не препятствовал. Странно, аж до мурашек, которые пробежались галопом — от шейного позвонка до левой ягодицы, которую почему свело судорогой. Жопа всегда была моим слабым местом.

Егор замолчал — и мне даже стало страшно — а че это он так долго молчит?! Затем он встряхнул головой, словно выбрасывая оттуда что-то ненужное, и махнул рукой.

— Давай. Исчезни — сейчас же, пока я не передумал.

Я благодарно кивнул, запрыгнул в запорожец, где меня уже заждался Цербер, и был таков. Мануйлов показательно отвернулся, что-то объясняя сослуживцам, а те провели раритетный «запор» удивленными взглядами.

Через пару минут я буду в городе. Если меня не съест уродливый пес.