Шрифт:
***
Итак, что случилось, то случилось.
И что бы Анастасия теперь ни хотела и о чем бы не думала, её жизнь как жизнь комнатного цветка неразрывна с горшком, связана отныне будет с царским Двором, состоящим из порочных, по большей части, восковых безжизненных фигур. Фигур, посвятивших свою, мало кому полезную жизнь соблюдению или нарушению традиций света и этикета. Она к этому миру стремилась. И ужаснулась тому, что увидела, когда попала в его окружение. Но другого мира и другой цели на всей планете для нее не было.
– Милочка, а балет – это придворное искусство, – наставляла ее Надежда Бурляев, – Так в любой столице Европы. Так в диких пока Соединенных Штатах, которые только учатся стоять на пуантах. В Африке танцовщицы – это лишь часть гарема у вождя племени.
– Но почему так?!
– Для непросвещенных купчишек балет неинтересен. Они лучше водки выпьют. А интеллигентной публике – недоступен. Балет – это очень дорого.
– Как жаль! Для Двора так страшно танцевать.
– Неправда. Достаточно понравиться Великим Князьям или одному из них, и публика будет просто рукоплескать из желания им понравиться.
– Это же стыдно!
– Что ж, милая. «Любишь ледок – люби и холодок!» Но помни одно – хороших людей всегда больше, чем плохих. В любом деле. Их надо только замечать.
***
В этот же мир, но совершенно с другого хода стремился и Николай. Его открытия Двора не были пока такими обескураживающими. Может быть потому, что он не видел его еще в такой проявляющей его подлинную натуру концентрации?
День шел за днем и было удивительно, что герои наши до сих пор не встретились друг с другом. Очень уж узок мир молодой петербургской знати, в который оба они отчаянно стремились и благодаря воле судеб и своему упорству уже сумели попасть.
Фортуна ждала удобного случая. И случай этот, разумеется, представился.
Все произошло в день именин Николая Второго. В честь этого праздника все три столичных императорских театра по традиции устраивали специальные утренние представления для учащихся Санкт-Петербурга. Огромные самовары кипели в вестибюлях и даже у входа на сцену. Всем, кто пожелает предлагался бесплатный чай со сладостями. Особо востребованным угощением было прохладное ароматное миндальное молоко.
– Угощайтесь любезные, любимое лакомством Государей! И Николай Александрович, и отец его покойный – Александр Третий – очень миндальное молоко уважали. Царский напиток!
Театры выглядели крайне необычно: масса детей, молодежи, ложи заполнены девочками в голубых, красных, розовых форменных платьях с белыми пелеринами. На галерке располагались в разнобой одетые учащиеся общедоступных школ. В партере чинно рассаживались мальчики: лицеисты, учащиеся гимназий, кадеты Павловского и Константиновского военных училищ. И, конечно же, привлекали к себе всеобщее внимание гардемарины Императорского Морского шляхетского кадетского корпуса, блиставшие золотым и серебряным шитьем на угольно-черных парадно-выходных мундирах.
Ох уж эти парадные мундиры!
– Господа! Запомните, кадет и гардемарин не носит парадную форменную обувь, выдаваемую ему баталером корпуса. Обувь – это отражение личности офицера.
– А сапоги?
– И сапоги. Мы не какие-нибудь пехотинцы-павловцы. Наши ноги ходят по палубам и трапам. А палуба и трап должны быть девственно чисты! Мы не месим грязь и не таскаем пушки по горам и слякоти, как артиллеристы-константиновцы. И все же, главное внимание – ботинкам! Цвет – антрацит. И здесь никаких отклонений. Это большое искусство, господа: обуться именно так как хочешь и при этом не нарушить Устав и красоту строя.
– А что еще?
– Рекомендую купить замшевые белые перчатки и шелковые тонкие носки. Когда вы садитесь и кладете ногу на ногу, закуривая папиросу, что видит дама, сидящая напротив вас?
– Мою прическу… Глаза…
– Глупости! Она видит ваш ботинок, от блеска и формы которого трудно оторвать взгляд. И… тонкую ткань носка, который выглядывает из-под отточенной стрелки брюк. Чтобы случилась любовь с первого взгляда, надо правильно себя подать, господа. И пусть дама далее фантазирует, какого же цвета и нежности у вас кальсоны, если ваши носки так и тянет потрогать на ощупь!
– А духи?
– Мужской запах, господа, это, прежде всего ароматный табак. Запомните, кадет Морского корпуса не курит папирос, которые можно купить в любой лавке! Гардемарин курит качественный и вкусный английский трубочный табак, который не пахнет, а благоухает. Поверьте, для девушки нет слаще приворота, чем мужественный Dunhill. Да и себя надо уважать! Не оскорблять легкие всякой гадостью. И, кстати, ничто так не украшает моряка, как хорошая трубка той же фирмы. Ну… либо папиросы, сделанные на заказ.