— Ну что вы, Мистер Друг, — миролюбиво ответил Эд Коненгтон, разводя руки в стороны. — Я тут не причем, бастуют рабочие гильдии «Рингехот», а я работаю на компанию «Судостроительные верфи Гаррисона». Я даже живу в другом квартале.

— Ты мне зубы не заговаривай, крыса!

Мистер Друг ударил дубинкой Коненгтона под ребра. От боли тот согнулся и застонал сквозь зубы.

— Проваливай отсюда, пока не добавили, — бросил Мистер Друг, отворачиваясь от него. — Заканчивайте быстрее! Нечего с ними возиться!

— Умри убийца!!!

От неожиданности все замерли. На Мистера Друга с ножом в руках бросился чумазый пацан в оборванной одежде. Он кричал, подбадривая сам себя и бежал на предводителя наемников. Несколько рабочих попытались его перехватить, но пацан ловко увернулся от них и кинулся на Мистера Друга, неумело замахиваясь ножом…

— Вот же крысюк, — Мистер Друг со скукой на лице перехватил за запястье пацана, а другой рукой сжал его горло и легко поднял в воздух. — И откуда ты только взялся?

— Я убью тебя!!! — отчаянно завопил пацаненок, мотая ногами в воздухе, пытаясь попасть по наемнику.

— Убьешь? — усмехнулся Мистер Друг. — Ну, попробуй.

Он вырвал нож и отбросил пацаненка в сторону.

— Эй, Гарри, подержи мой пиджак. Только не запачкай его!

Мистер Друг снял с себя пиджак, отдал его Гарри и бросил нож под ноги пацану. Тот сразу схватил его и вскочил на ноги.

— Ну, давай! — усмехаясь, крикнул Мистер Друг. — Если ты так хочешь меня убить, то вот он я! Прямо перед тобой! Один и без помощников.

— Господин! Простите его! Он же еще малец совсем! — крикнула какая-то женщина.

— Я разве его трогаю? — с видом оскорбленной невинности спросил Мистер Друг. — Я его отпустил и даже не стукнул. Пусть идет! Я разве его держу? Но он, кажется, хочет что-то сделать? Я прав?

— Лесли, иди домой! — крикнул Эд Коненгтон. — Ты не справишься с ним!

— Лесли! Он же провоцирует тебя!

— Иди домой Лесли!

Лесли рукавом вытер слезы и сопли, но лишь еще больше размазал грязь по лицу. Убийца его отца стоял прямо перед ним, с голыми руками в белой рубашке и коричневых штанах с подтяжками. Стоял и нагло усмехался. В его глазах легко читалось искреннее презрение.

— Пшел вон и никогда не попадайся мне на глаза! Убить он меня собрался…

— ААААА!!!

— Лесли, нет!

На этот раз Мистер Друг не стал уклоняться. Он позволил Лесли подбежать к себе, подставил руку под нож, получил легкую царапину и только потом схватил пацана.

— Вы все видели! Он сам на меня напал! Это самооборона!

С этими словами он без малейшего усилия перекинул Лесли через ограждение. Пацаненок не успел даже испугаться, только увидел, как перед глазами промелькнули мостки и пешеходные платформы с остолбеневшими людьми на них, и упал с высоты пятнадцати метров…

— Вонючий крысюк… хорошую рубашку порезал.

Он повернулся, чтобы как раз увидеть как рано состарившаяся от тяжелой жизни женщина молча, с пугающим бешенством в глазах размозжила чугунной сковородой голову его подчиненного. Не успел Мистер Друг удивиться или возмутиться, как все люди вокруг, которые только что покорно терпели удары и оскорбления, словно по сигналу и что самое странное, молча, накинулись на наемников.

Они хватали наемников за одежду, перекидывали их через перила. Женщины плескали в лицо кипятком, били сковородками. Рабочие проламывали черепа тяжелыми молотками, кто-то даже скинул вниз стол. А потом раздались выстрелы.

Мистер Друг и несколько его подручных, встав спина к спине, открыли огонь из револьверов. Они метко убивали взбесившихся людей, но на место убитых вставали новые. А через минуту рабочие похватали оружие убитых наемников и открыли ответный огонь…

Мистер Друг не хотел умирать, даже получив три огнестрельных ранения в грудь. Он стоял и с презрением смотрел в глаза людям.

— Крысы, — сплюнул он. — Вы что думаете, победили? Вы думаете, что что-то изменится? Ха! Вы даже меня убить не можете! Крысы…

Он закашлялся и сплюнул кровь.

— Ну?! Что?! Вот он я! Убейте меня! Что? Кишка тонка?! Крысы вонючие… будь бы в вас хоть капля смелости, вы бы не были крысами…

Рабочие невольно попятились назад. Вспышка бешенства прошла и теперь они сами боялись того, что сделали. Никто из них не был убийцей и никто не мог добить раненного и безоружного человека, несмотря на то, что он сделал.

Тогда Эд Коненгтон, тяжело вздохнув, достал нож и подошел к Мистеру Другу.

— Да, мы крысы. Но знаешь что?