Итак, она была права: громила все еще здесь.

— Я думала, вы уже ушли, — сказала она, оторвав кромку носового платка, чтобы остановить кровотечение.

— Я никуда не спешу, — ответил он.

— Зато я спешу. Я должна разобрать все это до прихода Фернандо.

Громила преспокойно уселся за стол, и стул заскрипел под его тяжестью. Кларенс принялась укладывать в шкаф разложенные по порядку стопки бумаг, чувствуя, что он ни на минуту не спускает с нее глаз. Его пристальный взгляд ее нервировал, тем более что он даже не предложил помочь. Форменный хам, иначе не скажешь!

— Простите, Кларенс, я немножко задержался, — послышался у нее за спиной знакомый голос.

Кларенс вздрогнула и обернулась. Фернандо широким шагом пересек кабинет и удивленно застыл при виде чернокожего.

— А я думал, что в такую погоду тебя стоит ждать только завтра, — сказал он.

Он подошел к громиле и подал ему руку.

— Давно ты здесь?

Кларенс подошла, чтобы забрать последнюю стопку бумаг.

— Эй, что с тобой случилось? — спросил Фернандо.

— Ничего, я просто ушиблась дверью.

Фернандо проводил ее до шкафа и заглянул внутрь.

— Ну вот, совсем другое дело! — воскликнул он. — Я вижу, ты не теряла времени даром... Ну как, нашла что-нибудь интересное?

— На самом деле, здесь нет почти ничего, чего я не знала бы раньше... Меня только удивило, что здесь нет никаких записей о детях, родившихся на плантации, зато постоянно упоминаются имена матерей, рожавших в здешней больнице. Даже не знаю. Мне казалось, в Сампаке было много детей, разве нет?

— Ну разумеется, — Фернандо кивнул на чернокожего великана, смотревшего на них хмурым взглядом. — Вот, например, один из них. Ты ведь родился здесь?

Кларенс с интересом взглянула на него. Ему, наверное, было около сорока лет — стало быть, он родился как раз в тот период времени, что так ее интересовал.

— Вот только не могу сказать, были уже тогда переписи или нет... Может, стоит поискать в школе, в списках учеников... Боюсь, что бы здесь ни происходило, никаких следов не осталось. А ты что скажешь, Инико?

«Инико... — медленно повторила она про себя. — Его зовут Инико. Какое странное имя».

— Нас было много, — ответил он без особого энтузиазма. — Но я больше времени проводил в деревне, с родней матери, чем на плантации. Что же касается переписей, то женщины-буби обычно рожали у себя в деревнях, а нигерийки — в семейных бараках, Только если возникали какие-то проблемы, женщину клали в больницу при плантации. А белые рожали в городской больнице.

— А почему тебя это интересует, Кларенс? — спросил Фернандо.

— Ну... — она лихорадочно соображала, что бы соврать. — В моем исследовании — я имею в виду, в моей работе, есть раздел, посвященный именам детей, родившихся в колониальную эпоху...

— Каким именно именам? — резко перебил Инико. — Родители давали нам одни имена, а в школе нас записывали под другими.

«Как все сложно», — подумала Кларенс.

— Ну… — Фернандо цокнул языком. — Боюсь, эта тема несколько... щекотливая.

— Ну что ж. — Кларенс решила не настаивать, чтобы не возбуждать подозрений. — Короче говоря, я не нашла здесь ничего нового, чего бы уже не знала.

«Кроме того, что мой отец тяжело болел», — подумала она.

— Я не успела закончить. Если разрешишь приехать как-нибудь в другой раз, обещаю довести работу до конца.

— Тебе обязательно стоит вернуться. Ты же еще ничего не видела! Инико, ты сейчас едешь в Малабо?

Чернокожий гигант кивнул.

— Можешь подбросить Кларенс в город? — Его голос звучал так, словно он скорее приказывал, чем спрашивал. Затем Фернандо снова повернулся к Кларенс. — Э-э-э... Прости, Кларенс, но тут возникла небольшая проблема. Затопило помещение с генераторами, и я не могу сейчас уехать.

Он достал из кармана ключ.

— Так что извини. Инико будет готов через минуту.

Кларенс поняла, что им нужно поговорить наедине, и молча кивнула. Она взяла сумочку, пока Фернандо открывал шкаф, и тут почувствовала, что Инико по-прежнему не сводит с нее пристального взгляда, холодного, как айсберг. Возможно, так он выражал свою благодарность, что соизволила оставить их наедине.

Она поджала губы и вышла, с иронией думая, как, должно быть, будет весело провести в его обществе всю дорогу до Малабо. Она уже знала, что джип, который она видела во дворе, принадлежит Инико, но все не решалась покинуть здание, чтобы снова не встретиться с тем сумасшедшим, что крутился неподалеку от двери.

Насколько она могла слышать, они говорили о счетах. В какой-то момент ей даже показалось, что они спорят, потому что Инико повысил голос, но Фернандо по-прежнему оставался спокойным, что-то терпеливо ему объясняя.

Вскоре оба вышли из кабинета. Фернандо принялся настаивать, чтобы Кларенс приезжала в Сампаку, когда захочет, в любое время, пока остается на острове. Он протянул ей листок с номером своего телефона, разрешив звонить в любое время и по любому вопросу.

Пока они разговаривали, Инико успел пересечь двор, направляясь к припаркованному у крыльца белому «лендроверу», и Кларенс пришлось бежать, чтобы его догнать.