— Хорошо! — крикнула Алиса и скрылась за дверью ванной.

Этот спор вёлся целый месяц. Алиса загорелась скейтбордом после просмотра детского фильма. Ксения панически боялась дочкиных болезней и травм и поначалу категорически отказалась дарить скейтборд. Она надеялась, что Алиса увлечётся чем-то другим, более безопасным. Но в этот раз дочь проявила удивительную стойкость и не поменяла своего желания.

Остаток вечера прошёл спокойно. Когда Алиса легла спать, Ксения вернулась на кухню. Она не стала включать свет, встала у открытого окна и вдыхала остывший вечерний воздух. Вот бы раствориться в темноте ночи.

— Ксюш, ты почему не ложишься-то? — зашла на кухню мама. — Завтра опять проспишь.

— Я думаю.

— Может, ещё что случилось? — Светлане Николаевне не понравилась надломленность в голосе дочери.

— Мам, не понимаю, почему у нас так с Пашей получилось. Где допустила ошибку? Любила его, как сумасшедшая, а он меня предал. Изменил, так ещё обвинил в этом меня. Оказалось, я слишком хорошая и правильная. Тошно ему от моей идеальности. А разве так бывает, мамочка, чтобы было плохо от хорошего?

Светлана Николаевна опустилась на стул.

— Паше ещё пыль в одно место не напихалась. От хорошего тошнит, потому что плохого не было. Ещё прибежит к тебе прощения просить. А я бы на твоём месте его даже на порог не пустила.

— Нет, мам, не прибежит. Он счастлив, — и вздох вырвался из груди такой протяжный, что рёбра заломило.

— Ну и чёрт с ним! — резко сказала Светлана Николаевна и сразу переменила тему.

— А как там Максим поживает? — осторожно спросила она.

— Нормально, наверное. Мы почти не видимся.

— И напрасно. Максим — такой хороший мальчик.

— Мам, ты куда клонишь? — возмутилась Ксения.

— Ой, только не округляй так глаза. Ты сама знаешь, о чём я.

— Об этом не может быть и речи. Мы с Максом просто друзья.

— Ксюша, я не предлагаю тебе сразу замуж за него выходить. Повстречайтесь, пообщайтесь, а вдруг что и склеится.

— Мам, нет, только не Макс, — Ксения села на стул, обхватила себя руками и поёжилась. Ведь такого рода встречи ведут не только к общению, но и к прикосновениям, поцелуям, а дальше и того хуже. Бр-р-р, нет. Не с Максом. Он классный парень, но как друг. Вот если бы Новиков пригласил на свидание, тогда другое дело. И не потому, что у него машина круче, костюмы дороже. К Александру её влечёт помимо воли.

Завтра Ксения должна дать ответ на его просьбу. Но как решить? Светские мероприятия — это не для неё. Она всегда стеснялась, замыкалась, начинала неестественно себя вести и жутко от этого мучилась. Паша пару раз приглашал её на свои корпоративные вечеринки. Почему-то Ксения чувствовала себя препарированной лягушкой, лапки которой развели в разные стороны и всё смотрят, что там у неё внутри. Неприятно. Ксения зареклась не ходить на подобные мероприятия. Но как отказать Александру?

Жаль, что нельзя посоветоваться с мамой и Маришей. Она ничего не рассказывала им про Александра. В принципе и рассказывать было нечего.

***

Солнце раскалилось добела, давно такого не было. Зной. Ни малейшего ветерка, даже ряби на воде нет. Посреди реки — лодка. Старая, деревянная, но крепкая. Она лежит на дне этой лодки и изнемогает от жары. Жажда нестерпимая, хотя стоит чуть приподнять голову — и вот она, вода речная. Но пить её нельзя. Вода грязная, коричневая. Солнце печёт всё сильнее. Во рту пересохло, язык будто каменный, губы потрескались.

Надо на помощь позвать, но не получается. Лишь бульканье из груди вырывается. И вдруг слышит: кто-то кричит ей. Подтянулась к краю. Лодка покачнулась от движения, к горлу подступила тошнота. На берегу старушка стоит, маленькая такая, аккуратненькая, в белом платочке, и машет ей. В руках у старушки кувшин глиняный с молоком.

Собралась она с силами, села в лодке, взяла вёсла и стала грести. Раз гребок, ещё, ещё… до берега далеко. Но желание пить нестерпимое, кувшин с молоком манит так, что силы откуда-то берутся. И вот до берега всего ничего осталось, быстрее получилось бы вплавь. Только вода мутная, страшно.

И вдруг старушка исчезла. Как будто и не было её вовсе. Паника. Неужели галлюцинации? Она ошалело озирается. Нет никого. Но на другом берегу движение. Пригляделась. Стоит у самого края колодец. Девчонка вытаскивает из него ведро с водой. Скрип и лязганье колодезной цепи. Опять схватилась за вёсла. Развернула лодку и что есть силы гребёт к противоположному берегу. А лодка старая и тяжёлая. Она старается, а берег не приближается. Словно на одном месте кружится. Надо позвать на помощь, но отчаяние сводит горло, крикнуть не получается.

Ксения проснулась. Вскочила с постели. Посмотрела на будильник, до звонка ещё четверть часа. Сон, как реальность, стоит перед глазами, и жажда настоящая. Она босиком прошлёпала на кухню, налила из чайника полный стакан воды и залпом выпила.

12

Когда Ксения поднялась в приёмную, Танечка расчёсывала свои длинные белые волосы, потом лихо скрутила в подобие пучка и заколола на затылке. Выгодно обрисовались высокие скулы, и открылась тонкая длинная шея.

Если Танечка занималась внешностью, значит, Журкова в кабинете нет.