— О ком? — не могла врубиться Ксения.

— О Новикове, — одними губами произнесла Танечка.

— Почему тебе показалось это странным?

— Ксюш, я боюсь, — Танечка обняла себя руками и стала потихоньку раскачиваться. Ксения впервые видела её в таком расстроенном состоянии и растерялась.

— Чего ты боишься?

— Я сейчас подумала…

В сумке Ксении раздались трели мобильного телефона. Танечка вздрогнула и как будто очнулась.

— Таня, о чём ты подумала? — Ксения разозлилась, что из-за звонка момент может быть упущен.

— Возьми телефон, — уже спокойно ответила Танечка.

— Я потом перезвоню. Пожалуйста, скажи, о чём ты подумала.

— Да это так, — отмахнулась Танечка.

— Таня, говори! — потребовала Ксения и схватила её за руку, когда та собралась встать с дивана.

— Знаешь, мне надо работать, — Танечка резко вырвала руку и отскочила в сторону. Ксения поняла, что если сейчас не заставит подругу всё рассказать, то сойдёт с ума от неведения. Началась потасовка. Танечка, пользуясь своим весовым преимуществом, оттеснила Ксению к выходу, быстро вытолкала из приёмной и заперлась изнутри.

— Открой немедленно! — забарабанила в дверь Ксения.

— Уходи!

— Открой! — Ксения устало прислонилась к косяку. — Я не уйду, пока ты всё не расскажешь.

— Я вызову охрану, — через дверь крикнула Танечка.

— Объясни, что произошло.

— Ты сама всё знаешь.

— Неужели ты не понимаешь?! Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ!

Дверь вдруг открылась, и Ксения не удержалась и ввалилась в приёмную. Танечка стояла напротив и внимательно разглядывала Ксению. А потом тихим голосом начала говорить:

— У Полинки было что-то с Новиковым. А дальше у неё стали появляться богатые мужики. Никого не напоминает?

Ксения молчала.

— Уходи. От тебя веет неприятностями. А мне это ни к чему.

Ксении нечего было ответить. Она медленно развернулась и на ватных ногах пошла к лифту.

Когда двери лифта открылись, сзади послышались торопливые шаги.

— Погоди!

Ксения обернулась и увидела запыхавшуюся Танечку.

— Прости меня, — сказала она. — Будь осторожна.

— Я постараюсь, — Ксения кивнула в ответ.

Она хотела зайти в лифт, но Танечка вдруг порывисто её обняла и расплакалась. У Ксении не было сил утешать, она лишь гладила подругу по голове, как маленькую девочку.

42

Она вышла на улицу. Белые хлопья снега падали на асфальт и сразу таяли, превращаясь в серую кашу. Она отказалась от машины. Сейчас надо успокоиться, привести мысли в порядок. Смешались волнение и злость, страх и разочарование. Она бродила по улицам, без определённого маршрута, куда ноги несут. Сзади на небольшом расстоянии следовали два телохранителя.

Город готовился к Новому году. Большие искусственные ёлки сверкали разноцветными огнями. Шары и гирлянды, светящиеся фигуры оленей и белых медведей, воздушные Деды Морозы и ледяные скульптуры — всё это должно было создавать атмосферу праздника. Раньше, в её детстве и юности, такого разнообразия украшений не было. Столы не ломились от яств, подарки не упаковывались в красочную бумагу. А ощущение праздника было острее. Тогда на Новый год народ веселился, в глазах светилось счастье. А сейчас пустота.

Зазвонил мобильник и вывел Ксению из раздумий.

— Ксения, ты где? — строгий голос мамы в телефоне.

— Не знаю, — она рассеянно огляделась. Улица была незнакомой.

— Ты помнишь, мы завтра утром уезжаем в санаторий.

— Завтра?

— Максим любезно предложил нас отвезти. Такой хороший мальчик! А ты путаешься непонятно с кем.

— Мам, перестань, — вяло протестовала Ксения. Она покрутила головой в поисках чёрного «Мерседеса», который ей выделил Борис. Машины нигде не было видно, однако она знала, что охранники не выпускают её из поля зрения.

— Ксеня, мы будем в санатории до конца декабря. А ты разберись со своей личной жизнью. Так нельзя.

— Мама, у меня всё в порядке. Я скоро выйду замуж за богатого человека.

— Ну-ну. Блажен, кто верует, — и Ксения отчётливо слышала в голосе мамы нотки недовольства. — Ты сегодня придёшь ночевать?

— Не знаю, — ответила она, хотя до этого разговора собиралась домой.

— Тогда до праздников, — сухо попрощалась Светлана Николаевна.

— Пока, мама, — спохватилась Ксения. — Поцелуй там Алису за меня.