— Надеюсь, мой ответ ясен?

Больше я не произнесла ни слова. Лишь обошла парня и вышла из комнаты.

Когда до лестницы оставалась пара шагов, до ушей донесся злой голос:

— Николетта, — прошипели мне в спину. — А не боишься, что я проболтаюсь кому-нибудь о твоем секрете? Так, совершенно случайно.

Стоило невероятных усилий не запустить в гада каким-нибудь боевым заклинанием. Из последних сил я развернулась и мило улыбнулась огневику:

— Если ты так поступишь, то проболтаюсь уже я. Расскажу, как ты заставлял меня наряжаться несовершеннолетним мальчиком, как просил называть себя братиком и господином. И уж можешь не сомневаться, мне поверят. А когда поверят… Не уверена, что высшее общество будет терпеть в своих кругах извращенца.

На скулах Джулиоса заходили желваки, кулаки выразительно сжались. Я же резко развернулась и продолжила путь. Меня всю трясло, в ушах звенело, а на глаза начали наворачиваться слезы. С трудом сдерживаемая истерика не заставила себя долго ждать. Прибавив шаг, до крови закусила губу. Не сейчас, Николетта. Не здесь. Ты же сильная девочка, ты справишься.

Когда я вновь оказалась в бальном зале, гости еще танцевали. Со всех сторон раздавался веселый смех, звучала музыка, и леди продолжали жаться к лордам, не представляя, что происходит под их носом. До заветной двери оставалось совсем немного, когда мне на пути встретился Рэйв. Парень грустно улыбнулся:

— Знаешь, Летта, я может и туп, зато честен, и привык поступать по совести.

— Спасибо, — произнесла одними губами и выбежала из особняка.

В лицо сразу ударил холодный воздух, стало немного легче. Потерпи, девочка, скоро всё закончится. Скоро ты будешь дома.

Весь путь от особняка Рэйва до Академии я преодолевала на автомате. Тело двигалось самостоятельно, голова была пуста. Единственное, на что меня хватило — добраться до ближайшего ручья (хорошо, что окрестности мы с друзьями изучили уже давно), там же переодеться и умыться ледяной водой. Косметика в Междумирье водостойкой не была, и на том спасибо. Платье, парик и туфли постигла печальная участь утопленников.

Когда я вошла в общежитие Академии, меня снова начало трясти. Щеки оказались мокрые от капель, и не было понятно, слезы ли это, или просто вода, стекающая с волос. Из последних сил взбежала вверх по лестнице, пересекла коридор и ворвалась в собственную спальню. На одной из кроватей сидел напарник, в руках у него были какие-то детали.

— Ник? — брюнет изумленно воззрился на меня. — Что-то случилось?

Но я не ответила. Всё. Силы закончились. Издав сдавленный стон, медленно сползла по двери на пол и разрыдалась. Горько. Взахлеб. Так, как когда-то рыдала у могилы отца, и когда лежала на заплеванном полу лифта, пытаясь смириться с потерей брата. И пусть я себе в этом не признавалась, Джулиос мне не просто нравился. Это была любовь. Наивная, недолгая, но всё-таки любовь.

Всё, что происходило дальше, слилось в поток из истерики, слез и тихого успокаивающего шёпота. Краем сознания отметила, что мою обессилившую тушку подняли с пола и куда-то понесли. Скрипнули пружины матраса. Из горла всё еще вырывались судорожные всхлипы, тело дрожало и не собиралось останавливаться на достигнутом, наверняка решив затопить слезами всю Академию. На голову осторожно легла мужская ладонь, а я, поддавшись порыву, уткнулась носом в грудь друга и обвила его руками.

Так мы и сидели. Чужие пальцы перебирали коротко остриженные пряди, уже давно ставший родным голос шептал, что всё будет хорошо, что теперь меня никто не обидит. И я успокаивалась. Постепенно отступало неприятное щемящее чувство в груди, а вместо него приходила еще пока слабая надежда. Верно, у меня же есть Кайл. А еще Лео, Фрэд с девчонками, да даже рыжик. Мои друзья. Самые близкие люди, которым я могу всецело доверять, пусть у некоторых из них и есть свои секреты. Что же касается Джулиоса… да пошел он со своей любовью к гхарху. Подумав так, тихо хихикнула. Нет, к Гхарху не надо, он вроде неплохой парень. Пусть огневик лучше идет к горгульям. У них и ушей нет, не на что лапшу будет вешать.

— Ники, ты чего? — Брюнет отстранился и внимательно заглянул мне в глаза.

— Ничего… Спасибо.

— Не руби нос, напарничек, — улыбнулся Кайл. — Теперь всё будет хорошо.

— Ты хотел сказать, не вешай? — прыснула я сквозь слезы.

— Да, немного запутался в вариантах казни, — рассмеялся друг, от чего на его щеках появились такие милые ямочки. Шмыгнув носом, я поплотнее прижалась к напарнику и закрыла глаза. Еще немного. Хочу еще немного посидеть вот так…

Не знаю, сколько времени прошло. Просто в какой-то момент я почувствовала в себе достаточно сил для того, чтобы самой отстраниться от груди напарника, утереть слезы и с облегчением выдохнуть:

— Я всё. Можешь выжимать свою рубашку.

— Пожалуй, немного с этим помедлю, — фыркнул брюнет. — К тому же, если ты вдруг решишься рассказать, что всё-таки случилось, вполне возможно, мне самому она понадобиться.

— Кайл, я…

— Это же всё из-за Джулиоса, верно? Вы с ним… встречались?

Дыханье перехватило. Я ошарашено уставилась на друга.

— Т-ты знал?

— Догадывался.

Признание Кайла стало для меня шоком. Он знал! Он всё это время знал обо мне, о моем секрете! О том, что я девушка! Даже о связи с Джулиосом догадывался. В один момент что-то вдруг изменилось. С плеч будто спала невыносимо тяжелая ноша.

— Как… как ты узнал?! Когда? — впившись в рубашку парня, я буквально завалила его вопросами. — Почему не признался, что в курсе всего? Меня ведь… меня так мучила совесть!

Брюнет неловко улыбнулся:

— Честно говоря, до последнего надеялся, что это неправда. Хотел спросить, но… Знаешь, это непросто, заговорить о таком с другом.

Минуточку… с другом?

— Я не знал, как начать этот разговор, — тем временем, продолжал парень. — Все-таки, ты еще ребенок… Не пойми неправильно, можешь поступать, как хочешь. И если тебе нравятся парни… Нет, не то. Просто Джулиос… Я боялся, что он запудрил тебе голову и… Гхар, — выругался наконец напарник. — Прости, сам не знаю, что несу. Честно говоря, я всё это время думал, что ошибаюсь.