– Пошли отсюда, ребята. Этот дядька над нами смеялся. Ничего он не видел.

– И зачем ему смеяться?
– недоверчиво протянула Таня.

– Конечно, посмеялся, я сразу заметил: у него лицо хитрое.

– И зачем он ходит по лугам,- прищурилась Манька,- когда все люди работают? Не тракторист он, верно, просто бродяга.

– Ребята,- оказал Алеша страшным шепотом,- может, это он Машку украл?

– Он из нее колбас наделает!
– крикнула Манька.

Саша с досады подхватил камешек и бросил его в серое бревно посредине лужи.

И вдруг... бревно хрюкнуло и повернулось. Негодная Машка валялась в луже, вся вымазанная серой грязью, и из жижи торчали только два уха!

– Машка! Машенька! Пать, пать, пать!

– Иди сюда, миленькая, иди, красавица!

Но Машка только лениво переворачивалась с боку на бок.

Ребята стали забрасывать ее камешками. Сашка взял у Климушки хворостину и старался хлестнуть свинью.

Петька подпрыгивал на одном месте и оглушительно кричал: "Бах! бах! бах!" - думая, что свинья испугается.

А Машка только нехотя выползла на край лужи и дальше решительно отказалась двигаться. На нее не действовали ни прут, ни удары голыми пятками, ни крики.

– Стойте, ребята,- сказала Таня,- я придумала! Девочки, бегите в ближнюю избу, принесите картофельных очистков...

– Ну и что?

– А вот увидите.

Манька и Нюра побежали в деревню.

Машка дремала. Мальчики презирали затею Тани.

– Ничего из этого не выйдет, зря девчонок погнали!

– Ее бы домкратом поднять...- сказал Петька.

– Еще что выдумаешь! Свинью домкратом!

Вспотевшие девочки притащили большое ведро очистков.

Таня взяла горсть и положила у края лужи. Машка подергала пятачком, похлопала ушами и лежа потянулась к картошке. Но Таня быстро отодвинула кучку подальше. Вкусный запах шел от кожуры и щекотал Машкины ноздри.

И вот, нехотя и лениво, она поднялась на короткие ноги. Вылезла из лужи, вмиг проглотила шелуху и просительно хрюкнула.

Таня взяла новую горсть очистков и бросила у своих ног.

Машка подошла к Тане.

И вот Таня двинулась с ведром в руках, протягивая вкусную дорожку из картофельных очистков. И Машка пошла по дорожке вслед за Таней.

Свинья сопела и чавкала, а ребята хохотали, глядя на одураченную Машку. Так они дошли до самой свинофермы.

А Таня так и не догадалась, что помогли ей старые сказки, помогли мальчик с пальчик и веселый портняжка, уводящий Единорога.

Бой на картофельном поле

Дни шли за днями.

Всё так же двигалась и двигалась вперед на запад Советская Армия, всё так же от темна до темна работали колхозники, так же склонялись ребята над тетрадками.

У каждого были свои заботы, а Иван Евдокимович ходил совсем хмурый.

В колхозе не хватало рабочих рук. Прискакал из района нарочный, привез приказ: срочно убирайте картошку,- ждут заморозков, падут холода на промокшую осеннюю землю,- и пропадет урожай.

Частенько выходит Иван Евдокимович на картофельное поле, стоит, опершись на палку, и думает, думает...

Ветер треплет седую бороду.

Гектар за гектаром тянутся поля, побуревшая ботва мокнет под мелким дождем, а рук так мало!

Уже считали-пересчитывали в правлении колхоза, думали, с каких работ можно снять людей, а из райкома всё торопят: скорей, скорей, чтобы ни одного клубня не замерзло!

Иван Евдокимович пришел к Марье Дмитриевне. Она выслушала его и сказала решительно:

– Что ж, на субботу с полдня и на воскресенье мобилизую учителей и старших школьников. Сама, конечно, пойду. На остальные дни выделю вам только Власьевну. Учебе ничто не должно мешать.

– И на том спасибо,- сказал Иван Евдокимович и, вздохнув, ушел.

Вот он стоит на школьном дворе и всматривается вдаль.

Что такое детская эта подмога, когда здесь нужны десятки здоровых рук?

Власьевна подошла к нему, заглянула в глаза.

– Ну, как?

– Неважно, Афанасьюшка. Не хотел я помощи просить, да придется. Пойду позвоню в райком, там посоветуют.

– Иди, иди, в райкоме уж что-нибудь придумают. А ты самому Сергею Ивановичу звони.

– Конечно, ему...

– Я вечерком забегу к тебе, Иван Евдокимович.

– Ну... ну...