Кочевники приняли мою просьбу о найме в штыки. Не стоило так самоуверенно соваться к ним без рекомендаций. Мелкотравчатая дворцовая фифа и юный степняк в городском прикиде вызвали у сынов степи отторжение. Опять меня подвели стереотипы, привыкла, понимаешь ли, к безусловной симпатии со стороны Халаха. Пришлось упомянуть старшего шамана Лограха. Градус неприязни резко упал.

– Так это про вас?

Ага, понятно. Лограх, как и обещал, передал через Мирах-ара настоятельную просьбу к соплеменникам: предоставить, помочь, сопроводить до «Лунного пика». Благо, что в столицу допускаются только Пятнистые коты – приграничное племя, живущее оседло при Переправе и пользующееся доверием «цивилизованной» стороны. Замечательно, если степняка в столице встретил, то это гарантированно соплеменник Лограха и Дораша. А то бы искали мы их до морковкиного заговенья, котов этих пятнистых.

Степняки нашему появлению не особо обрадовались – до них новости о переменах на Переправе еще не дошли. Но в помощи не отказали, шаман же попросил, это равносильно приказу. Несколько позже, когда пришлось переместиться на незнакомые для степняков торговые площадки, стала понятна их настороженность. Я и забыла уже, как Дораш радовался прогулкам по городу – в центр кочевников практически не допускали. Наш «Предгорный» базарчик был их основной базой: окраина и к караванному пути близко. На «Предгорном» к спокойным раскосым богатырям давно привыкли, торговали охотно, но и дистанцию держали. Только мои любимые оружейники с недавнего времени завели с ними «мясную дружбу».

Окраины не могли удовлетворить размах моих закупок, пришлось и по центральным лабазам пройтись. А в центре торгаш богатый, да заносчивый, на живого кочевника сквозь кривое стекло мнительности смотрит. Раз степняк, значит – враг. Ну как перед врагом, который оказался на твоей территории, не попыжиться, в безопасности-то сидючи? Меня на фоне задвухметровых спутников в ярких бурнусах замечали далеко не сразу. Ух, с каким удовольствием я давила своим мак-кергоном лабазников, которые пытались куражиться над моими невольными помощниками. Одну политически безграмотную жёнку отлучившегося купчины пришлось шугануть синевой глаз, что такое мак-кергон, она не знала, зато сказок про гневливых магов наслушалась с детства. Но мои робин-гудовские порывы не помогли завоевать расположение этих гордых Пятнистых котов. Горожанка – она и есть горожанка. Да, у всего есть цена. Ценой моего авторитета была десятина от перевезенных продуктов, которая обещана в оплату. Это, кстати, тариф самих(!) рушей, а они себя ценить умеют. Так что торг неуместен, да!

Личных знакомцев среди невольных сопровождающих у Дораша не случилось, потому соблюдать традиционную вежливость приходилось особенно тщательно. Обращались друг к другу «вама» и «шуни», не называя имен. Мне же братишка внушал, чтоб в глаза долго не смотрела, это приглашение к, хм, ухаживаниям, скажем так. Если что дают, нужно брать двумя руками, с поклоном. Молчать, пока не спросят. Ну, это вряд ли. Я на работе. Раскосые богатыри помогали, возились с повозками, стоически пережидали нападки. Поглощенные далеко не всегда приятными впечатлениями, они не сразу сообразили, что мы те самые. Про которых старый Халах прожужжал уши всей степи. Жить стало легче. Дораш выспрашивал инфу, легко соблюдая племенные законы вежливости. Я без конца советовалась, сколько можно купить, учитывая возможности лошадей и кибиток, это котам нравилось.

Воины-торговцы, многократно пересекавшие Переправу, не могли не быть хоть как-то осведомлены о жизни крепости. У некоторых даже знакомцы-приятели среди служивых имелись. Они охотно делились соображениями, в чем гарнизон нуждается больше всего. Так было закуплено много разной крупы, мука, специи, травы. И мыло! Для начала хватит. А мясо можно и на месте прикупить. Вот и первый, пока устный, договор о поставках.

Наконец, подводы, тьфу ты, кибитки были забиты под завязку. Больше недели собирались! Выезд назначен на завтрашний рассвет. Есть несколько часов, чтобы самой собраться и братьев обиходить. А собирать-то и нечего, все готово. Садись да езжай.

В дорогу все трое вырядились в грибные костюмчики. Ну, у меня-то выбора нет, другими штанами озаботиться не успела, а братья – за компанию. Обозничий по имени Падах-ар очень благосклонно воспринял отсутствие широченного подола. Как я его понимаю.

Стыдно признаться, но первые часы пути мы с Тишкой просто продрыхли в кибитке, подло бросив Дораша на козлах – он взялся управлять нашим транспортным средством. Кибитка почти новая. Как Гунар и Мирах-ар ее добыли в столице, неведомо, но эта – лично моя, подаренная дядюшкой. С плотным валяным тентом. Аллилуйя, а кибитка-то деревянная. В душе затеплилась еще одна искорка надежды – не все так плохо вокруг, это первые впечатления мне глаза застят. Вот, деревянная же, и дерево довольно свежее, уж я в этом понимаю. И кажется, даже неуловимо отдает хвоей. Значит, добывают где-то лес, и вполне активно! А лошадку Падах-ар из запасных выделил.

Едем.

Восемь кочевничьих кибиток, груженых едва ли не под самые дуги, удерживающие войлочные тенты. Двигаемся медленно, потому как тяжело лошадкам. В девятой кибитке я и мои мальчики. В ней плотно уложены походный скарб и личные вещи, которых оказалось неожиданно много. Половина содержимого этих баулов для меня загадка – собирали нас всем миром и на все случаи жизни. Особенно усердствовала матушка Аглая при преступном попустительстве Ваена. На что указывала добрая женщина, то и оплачивал. Сборами семьи заняться не получилось – сначала воевала с военными, а потом – закупались. Да и невеликий я мастак собираться в дорогу, четверть века никуда не выезжала. Навыков ноль.

Теперь вот едем. Заняться нечем: либо песни петь, либо анализировать прошедшие дни. Воспоминания о военных до сих пор шкарябали – сколько сил, времени и слов было потрачено! Военные, наверное, во всех мирах – особенные люди. При всем моем уважении, да.

Командор-наиб, тот самый, который не выступил против короля в день поединка, выделять служивых для усиления гарнизона крепости не хотел ни в какую. Мужика можно понять. Маленькому королевству не до резервных войск, тем паче мирное время на дворе. Командор сыпал аргументами и все на меня, маленькую, косился. Дескать, что на военном совещании делает эта мышь? А я что, я ничего. Зачем слова тратить, когда можно ветеранов нанять? На то же жалованье, что положено обычному солдатику. У ветеранов доход известно какой, а силенок еще ого-го. Служба, я так понимаю, спокойная, только не шибко сытная. Но это ведь поправимо. Сама с идеями не полезла, Ваену нашептала с Тишкиной помощью. Мне эти солдафонские разговоры... еле выбила право закупать продукты на свое усмотрение, а не по уставу.